Тебя учили не показывать свои желания, не показывать свою беспомощность, не показывать свою истинную сущность и делать вид, что у тебя сильный характер, что тебе ничего не нужно, не нужна ничья помощь, что ты сама можешь устроить свою жизнь. Это воспитание глубоко проникло в твою сущность. Почти все ведут себя так же.

Я слышал… Двое нищих лежали под деревом прекрасной летней ночью, в полнолуние. Один из них сказал: «Я бы хотел купить луну, сколько бы она ни стоила».

Второй сказал: «Это невозможно, потому что я не собираюсь ее продавать — ни за какую цену». Никто не покупает луну. Оба знают об этом, но никто не хочет это признать.

Каждый стремится быть сильнее другого. Первый пытается купить луну, сколько бы она ни стоила. Второй же не говорит: «Что за ерунду ты несешь? — луна не продается». Нет. Он говорит: «Я не собираюсь ее продавать ни за какую цену».

Людей готовят лицемерить, потому что все общество носит маски. Вы не увидите ни одного настоящего лица. А если обнаружите кого-то без маски, кого-то подлинного, не лицемерного, он будет нарушать всеобщий покой, потому что будет напоминать вам о ваших истинных лицах.

Вы настолько укоренились в лицемерии, столько вложили в лицемерие, что теперь не можете вырваться из него. Единственный способ — осудить того человека, который не носит маску, который говорит правду как она есть.

Но во всем мире правде не доверяют, к ней не прислушиваются. И наоборот, лжи доверяют и прислушиваются к ней. Вы должны очень выразительно лгать, чтобы каждая ложь выглядела как правда.

Но самой правде вынесен приговор, поэтому очень немногие люди осмеливаются говорить правду и в результате страдать.

Брат моей матери собирался в третий раз жениться, ему было пятьдесят два. Он уже убил двух жен — не в прямом смысле, они умерли сами, — он был великим сердцеедом. Он собирался жениться на девушке, которой было четырнадцать лет.

Когда я узнал об этом, я сказал:

— Я против.

— Ты сошел с ума? — воскликнула моя мать. — Он твой дядя и мой брат.

— Это не имеет значения, — сказал я. — Именно потому, что он твой брат и мой дядя, мой долг — заявить протест.

Все семейство пыталось переубедить меня: «Не поступай так со своим собственным дядей».

Я сказал: «Я ничего не делаю. Я просто поясняю, что пятидесятидвухлетний мужчина не должен брать в жены четырнадцатилетнюю девушку. Он может жениться на пятидесятилетней женщине, и я буду всецело „за“. Он может жениться на вдове. Но четырнадцатилетняя девушка…

К тому времени как ей исполнится двадцать восемь, он может внезапно умереть. В этот раз не он убьет женщину; он будет убит. И что за необходимость? Его сыновья женаты, его дочери замужем; эта девушка годится ему в дочери, так велика разница в возрасте».

И вы знаете, что они сделали? Они заперли меня в комнате, думая, что я создам проблемы. Во всем, что я говорил, была правда — они все понимали, что это была правда. Но никто не хотел нарушать плавный ход событий. «Он богатый и могущественный человек, он может отомстить. Зачем без надобности подставлять свою шею? — это тебя не касается».

Я сказал: «Тогда кого это касается? — никого не касается! Девушка родилась в бедной семье. Отец продает дочь: она выходит замуж за пятидесятидвухлетнего мужчину. Он получит тысячи рупий и будет счастлив. Но никого не волнует девушка и то, что она думает, — четырнадцатилетняя девушка, выходящая замуж за мужчину, который скоро оставит ее вдовой, когда она будет в самом расцвете».

Мне сказали: «Не время спорить». Это было в тот момент, когда процессия направлялась к храму. Мой дядя, как жених, восседал на лошади. Я хотел остановить их и собрать весь город… «Это нужно прекратить; это преступление». Они заперли меня. Я рвался изо всех сил, но никто не слышал меня: все ушли на свадьбу.

И действительно, то, о чем я предупреждал, случилось довольно скоро, всего лишь через два года. Девушке было всего шестнадцать, а мужа уже не стало. Тогда я сказал им:

— Вот теперь заприте меня в комнате.

— Мы не могли предположить, что он умрет так скоро, — ответили они.

— Одно было абсолютно ясно: разница в возрасте такова, что он умрет, а девушка будет вдовой всю оставшуюся жизнь. И теперь она останется вдовой на всю свою жизнь. Поэтому теперь я предлагаю выдать ее замуж.

— Как можно? Никто не женится на ней. Вдовы не выходят замуж еще раз.

В то время не было закона. Даже сейчас, когда закон уже прописан в книгах, вдовы остаются вдовами, потому что это оскорбление. Если вдова выходит замуж — она теряет честь, а ведь она живет в обществе. Но сейчас закон предусматривает такую возможность, а в то время даже закон не предусматривал такой возможности.