Это была чистая правда. Книги Кристоффа, которые хранились в библиотеке, исчезли. Корделия надеялась, что хотя бы «Король Гладиус» останется в доме и она сможет, по крайней мере, узнать, как им прожить в Древнем Риме.

Уилл заметил, как близко к Феликсу сидела Корделия. Ему это не понравилось, поэтому он встрял в разговор:

— Я знаю, как нам все вернуть.

— Извините, — вежливо заметил Феликс. — Я разговариваю со своей женой.

— Фу, ты можешь перестать ее так называть? — воскликнула Элеонора. Ей совсем не нравился Феликс, еще с того момента, как он вышел на арену сражаться с белыми медведями. — Моя жена то, моя жена се. Меня от этого тошнит!

— А меня нет. — Брендан поднял одну бровь. — Это же весело наблюдать, как Корделия испытывает неловкость от всей этой ситуации.

Корделия тут же ударила его по руке. И довольно сильно.

— Можете меня послушать? — отвлек их от перепалки Уилл. — Кстати, думаю, что Феликсу Греку придется уйти в другую комнату.

— Зачем? — спросил Феликс.

— Ты можешь шпионить за нами, — ответил Уилл.

— Я вовсе не шпион, — гордо ответил Феликс. — Я — гладиатор.

— И все же ты любимчик Императора Жирипуса…

— Оципуса…

— Я буду называть его, как захочу, — ответил Уилл, подмигнув Элеоноре. Девочка расплылась в улыбке, радуясь, что хоть кто-то был на ее стороне. — И я подозреваю, что, как только мы все заснем, ты отправишься доложить ему, как именно я его назвал, не забыв рассказать все, что мы тебе поведали!

— Вы сомневаетесь во мне? — спросил Феликс, вставая лицом к лицу с Уиллом.

— Лично я сомневаюсь, — ответил Уилл, подходя ближе. — Ты всего лишь очередной персонаж книг Кристоффа. Впрочем, как и я. Только вот я был описан как благородный, приятный и храбрый герой войны.

— Я тоже! — воскликнул Феликс.

— Сомневаюсь. Как только мы доберемся до «Короля Гладиуса», мы узнаем твою истинную сущность!

— И какой же она, по-твоему, должна быть?

— Коварной, подлой и злой крысой!

У Феликса на поясе висел его меч. Уилл машинально потянулся за своим револьвером Webley Mark VI [23] , который был давно уже утерян где-то на улицах Сан-Франциско.

— Ищешь оружие? — заметил Феликс.

— Мне оно и не нужно, — ответил Уилл, поднимая кулаки. — Разберемся по-простому, на кулаках!

— Все, как я люблю, — бросил в ответ Феликс.

— А ну-ка оба, ПЕРЕСТАНЬТЕ! — закричала Корделия.

Сам того не желая, Уилл опустил кулаки. Что-то в тоне Корделии заставило его так просто отступить.

— Как я и думал, — прокомментировал Феликс. — Не такой уж ты и храбрый, как оказалось. И если ты такой герой… скажи мне, что именно ты сделал, чтобы помочь ребятам, с того момента, как вы сюда попали?

— Я… ну… Я отвлек императора. Да, именно так, — нашелся Уилл. — Я показал ему зажигалку.

— Да, это нам так помогло, — пробормотал Брендан. — Теперь он считает нас колдунами и хочет держать нас здесь вечность.

Уилл озадаченно посмотрел на Брендана, словно говоря: «Теперь и ты против меня?».

— Ничего личного, — промямлил в ответ Брендан.

Уилл уставился в пол. Он никогда бы не признался в том, какой стыд он испытывал за свои последние действия. С первого момента встречи с Уолкерами, он помогал и защищал их. Но то, что сказал Феликс, было правдой: какая от него польза в этом мире? У него не было с собой оружия или хотя бы плана действий. Он здесь такой же неприкаянный, как и в Сан-Франциско нового тысячелетия. «Может быть, мне нет места нигде, — подумал он, — кроме той книги, откуда я вышел».

Почувствовав, что вот-вот расплачется — а последний раз он проливал слезы еще когда он был ребенком — Уилл задумался: «А был ли я когда-нибудь ребенком? Разве Кристофф описывал мое детство?» И тут он вспомнил, что хотел сказать Корделии до того, как его отвлек Феликс. Тут он преобразился в лице.

— Хотите знать, чем я могу быть полезен? — заявил он. — Идите за мной.

Уилл точно помнил, куда идти. В коридоре между дверью и кухней было место с пустой стеной, которое они с Бренданом однажды обнаружили во время последних приключений. Он показал на нее ребятам.

— За этой стеной есть проход.

Корделия отмахнулась от протянутой руки Феликса. Куда бы они ни шли, со словами: «Я твой муж и имею на это право» он постоянно пытался незаметно взять ее за руку.

— Можешь перестать себя так называть? — не унималась Корделия.

— Если ты не хочешь держать меня за руку, может, я могу хотя бы прикоснуться к тебе плечом, — ответил Феликс. — Вот видишь, — он приставил к ее руке свое плечо, которое было в два раза больше ее собственного. — Разве тебе не нравится?