– Через два часа я у вас буду! – быстро отозвался Максим начиная действовать.

Теперь смотреть, как милиция будет расправляться с голыми троллями, у Максима не было никакого желания.

– В таком виде нельзя идти к серьезным людям! – заметила практичная Юля, показывая на свой облик и Максима, который стоял в порванных на правой ноге шортах.

– Одежда не проблема! Подъедем к любому бутику и купим. Нам надо до вечера побывать в десятке мест, а на своих двоих можем не успеть, – задумчиво сказал Максим, внимательно прислушиваясь.

– Если ты обещаешь хорошо одеть меня, то я найду средство передвижения, – гордо сказала девушка.

– Я одену тебя, как принцессу, не только здесь, но и в России, – опрометчиво пообещал Максим, не зная, как дорого стоят женские наряды.

– Думаю, что ты, как все мужчины меня обманешь, но попробую поверить.

У моего старшего брата есть японский мокик, который он иногда дает мне покататься.

На него не надо водительских прав, а разгоняется он до сотни километров в час.

– Это решение вопроса! – успел сказать Максим, как за забором послышались милицейские завывания.

Машина остановилась прямо перед воротами и в ворота забарабанили кулаками.

Грубый голос рявкнул за воротами:

– Откройте! Милиция!

Наннер кряхтя встал и на ощупь, двигаясь по стене, направился к воротам.

Вид голого тролля с окровавленной головой, глазами из которых текла кровь, был ужасен.

Отодвинув щеколду на воротах, Наннер впустил трех милиционеров-мужчин и одну женщину-врача.

– Что с вами случилось товарищ полковник? – спросила женщина в белом халате, проворно открывая свой чемоданчик.

Толстый милиционер, стоя возле тазика с детской головой радостно улыбался.

– Все свободны! – царственно махнул рукой Наннер, присаживаясь прямо на землю.

Женщина – врач проворно начала обрабатывать глаза Наннера, приговаривая:

– Вам надо обязательно в больницу! У вас повреждено левое глазное яблоко, да и на правом глазу обширная гематома. Вы можете потерять зрение!

– Все обойдется! – авторитетно заявил вышедший в костюме Адама худой Эфтер.

– Я вам верю товарищ генерал-майор! – вскочила женщина и отдала честь.

– Все что вы здесь увидели – забудьте! – жестко сказал Эфтер, подталкивая женщину на выход.

– Закрыв за женщиной дверь, Эфтер, совсем, как человек, почесав голову, заметил:

– Десять лет живу в этом доме – никогда милиция не интересовалась!

– Очень хорошо, что милиция приехала вместе с врачом! Оказала помощь нашему больному и навела меня на интересную мысль:

– Давайте подключим к поискам парня милицию.

Если милиция его найдет – хорошо, если мы, еще лучше! – сказал, вышедший на крыльцо Юрген.

– Это все частности! Когда мы приступим к выполнению главной задачи? – спросил Наннер, который после проведения лечебных процедур, почувствовал себя намного лучше.

– Давайте вернемся к этой проблеме часа через два-три, а пока надо немного отдохнуть! – предложил хитрый Эфтер.

Наннер не стал возражать, а разлегся прямо во дворе, широко раскинув руки и ноги.

– По-моему, лучше спать на кровати, – заметил Эфнер, и повернулся к дому.

– Ты слишком долго жил среди людей и перенял их привычки! – осуждающим тоном сказал Юрген, но ложиться на бетонных плитах двора не стал, а предпочел пойти в дом.

– Как они не смогли заметить голову ребенка в тазике? – спросила Юля, с ужасом глядя на Максима.

– Уроды, как ты их называешь, могут отвести глаза! Тем более, что милиция этих людоедов откуда-то прекрасно знает! Они назвали их полковником и генерал-майором, – пояснил Максим, быстро натягивая на себя синий тренировочный костюм, вытащенный из сумки.

Видя, что на девушку снова напал столбняк, Максим хлопнул по аккуратному задику, добавил:

– Давай спускаться! У нас еще куча дел на сегодня!

– Ты спускайся после меня, ровно через десять минут! Я отвлеку бабушку, повешу ей лапшу на уши, а ты в это время слезешь с дерева и выйдешь за калитку.

Видя, что девушка собирается снять магнитофон, Максим попросил:

– Ты магнитофон оставь, а только переключи на другую кассету, а записанную кассету дай мне!

Девушка быстро вытащила кассету и передала ее Максиму, а сама начала возиться в листве.