Случай Карла должен заставить нас дважды подумать, прежде чем назвать "односторонними" аддиктивные отношения, которые длятся сколь-нибудь продолжительное время. Аддикт настолько многого требует от партнера, что только человек, который в глубине души ищет такого же утешения, как и аддикт, сможет соответствовать этим требованиям. Партнер должен иметь некоторую сильную причину для того, чтобы удовлетворять или выносить аддикта, и эта причина должна идти дальше простого принятия чувства вины, которое аддикт распространяет вокруг себя.

Существуют односторонние аддикции. И хотя все межличностные аддикции включают в себя заблуждения, односторонняя аддикция базируется на совершеннейшей фантазии. Все мы знаем о случаях, когда на основе короткого знакомства и нескольких неправильно истолкованных сигналов один человек влюбляется в другого и воображает, что его чувство взаимно. Безумно влюбленный перестраивает свой внутренний мир, готовя ведущую роль этому новому человеку, который в действительности является не в большей степени частью его жизни, чем фигура из мечты. Скорее чаще, чем реже, объект этого внимания бывает смущен и испытывает неловкость, узнавая о месте, которое занижает в эмоциональной жизни влюбленного. Такие фантазии разрушаются, когда объект любви просят разыграть роль, назначенную ему влюбленным, и за этим обычно следует стремительное разочарование аддикта. Тем не менее, бывают случаи, где фантазийные отношения продолжаются некоторое время в действительности, когда один партнер аддиктивен и серьезно переоценивает обязательства другого. У неаддиктивного партнера могут иметь место мотивы, которые временно заставляют его соглашаться на те вещи, которых он, в конечном счете, не хочет. Возможно, этот человек попал в напряженную или недружественную обстановку — работая в неприятных условиях или переехав жить в чужой город. Человек может почувствовать потребность в "залипающем" романе, который в действительности не отражает того, как он или она относятся к жизни в более спокойных или благоприятных условиях. Но это, по определению, не может быть постоянным. Иначе человек разрешил бы преходящему несчастью привести к долгосрочной зависимости, и позволил бы отрицательным мотивациям определять основной курс своей жизни: короче говоря, он был бы аддиктивен. Есть также особые случаи односторонней аддикции, где неад-диктивный партнер сознательно управляет аддиктивным влюбленным, чтобы получить что-либо определенное, например, деньги, секс или выход из неприятной семейной ситуации. Хотя это и непривлекательный способ стоить отношения, сам по себе он не является аддикцией.

Частичная, временная аддикция может быть даже конструктивной (хотя и дорогостоящей) стадией в развитии личности. Возьмем Джоан, которая извлекла выгоду, будучи частично аддиктивной. Когда Джоан получила степень магистра делового администрирования, она столкнулась с большим беспокойством и травмой обнаружения своего первого ответственного положения — взрослой женщины. Она или ходила на занятия, или занимала скромные рабочие места низкого уровня в течение почти всех ее двадцати восьми лет. Так или иначе, ее последний год учебы прошел, а она не посещала собеседований для поступления на работу в большие компании, которые вербовали персонал в ее школе. Она заявляла, что не хочет работать в обезличенной, ориентированной на прибыль фирме, но она также не делала никаких самостоятельных шагов, чтобы найти работу с другим видом деятельности — организацию в общественном секторе или в области искусств.

Усложняющим выбор моментом для Джоан были ее отношения с Сетом, с которым она жила более года, пока посещала бизнес-школу. Джоан ужасно хотела переехать на Западное Побережье, в то время как Сет был предан Бостону, где, по мнению Джоан, его затягивала трясина. Эти отношения были самыми длинными и наиболее удовлетворяющими для Джоан из всех, которые она когда-либо имела с мужчиной, но в то же время они были бурными и часто беспокоили ее. Сет, который был чрезвычайным собственником, предъявлял Джоан требования, зачастую корыстные или иррациональные. Он был не столько злым, сколько настойчивым, и в большей или меньшей степени получал то, чего хотел от Джоан — действуя жестко, или надуваясь, или делая что-нибудь для нее. Но он был предан отношениям, по крайней мере, пока они развивались в Бостоне, и он был искренен в своей любви и преданности Джоан.

Это было важно для нее. Ее отец был неспособен показать свою привязанность, и, таким образом, она никогда не знала, что может пробудить эмоциональный отклик в мужчине. Когда она начала всерьез контактировать с мужчинами вне дома, то нашла, что ее желания такого рода удовлетворения были слишком сильными и разрушали ее отношения. Сет был первым человеком, который отвечал ее эмоциональной потребности во всей ее глубине, и она любила его за это. Но, в то же самое время, она видела ограничения такой связи и цену, которой она — и Сет — требовала от нее. Она хотела выйти на свой собственный путь как самостоятельный профессионал, и сделать это в той части страны, где ей больше всего нравилось жить. Ее отношения с Сетом не позволили бы ей осуществить это.

Поскольку она дрогнула перед этими соображениями, ее бездействие решило проблему. Она не получила работы на Западном Побережье или где-нибудь еще, и продолжила жить с Сетом, ходя на занятия искусством, встречаясь с друзьями и вообще заполняя свое время приятными действиями, доступными ей в этом городе. Но лето сменилось зимой, и, думая о том, что такое существование может продолжаться вечно, она почувствовала, что его преимущества начали меркнуть для нее. В это время она стала систематически справляться насчет работы, которой она хотела бы, в организации, которую уважала бы, и там, где хотела бы жить. Джоан была все еще не уверена в том, что она в действительности выберет, когда настанет время, но, по меньшей мере, она была уверена в том, что хочет обеспечить себе некоторый выбор. Что касается Сета, то он только проводил с ней время, не вмешиваясь и не жалуясь, но подтверждая требования, которые предъявлял к Джоан, и втайне чувствуя, что она не сможет оставить его.

В марте Джоан была проинформирована Оклендским Музеем, что получила работу бизнес-менеджера. Джоан была в экстазе. Впервые реальный мир показал, что уважает ее и хочет, чтобы она стала его частью. Это произошло одновременно с тем, как она также стала лучше чувствовать свою ценность в отношениях — долгосрочная привязанность Сета наконец убедила ее, что она достойна любви. И все же источник этих хороших чувств, Сет, все яснее показывал, насколько сильны его собственные потребности, и что они не могут быть удовлетворены, если Джоан покинет его или если он оставит свою безопасную работу, чтобы последовать за ней в Калифорнию. Положение было мучительным. Сет не помогал в размышлениях Джоан, держась отстраненно и заявляя, что, если бы она любила его, вопроса о том, какой выбор сделать, не стояло бы. Наконец, Джоан решила выбрать работу.

Она покинула Сета тем же летом, после двух лет совместной жизни, чувствуя себя свободнее и смелее, чем когда-либо. Еще она уехала с грустью. Сет дал Джоан то, чего она всегда хотела и чем никогда прежде не обладала. Но вместе с этим пришли другие эмоциональные затруднения, которые она не могла принять. Забота Сета частично создала психологическое основание ее способности оставить его, и этот парадокс глубоко беспокоил Джоан. Но она также была человеком, который хотел расти, и, с истинным уважением к тому, что было у них вместе, она оставила его. В течение следующей пары лет они обменивались визитами, как влюбленные и друзья. Эти посещения становились все реже, и в конце концов Сет нашел другую подругу, проинформировав Джоан, что собирается жениться на этой женщине. Джоан была освобождена. Сохранив теплые чувства к Сету, она чувствовала себя также чрезвычайно двойственно по отношению к нему из-за того, как вела себя с ним в прошлом. Она не могла сообщить ему этого, пока такая информация могла его травмировать. Теперь Джоан могла поздравлять Сета с будущим браком, искренне подтверждая свое расположение к нему как к старинному другу, и повернуться, наконец, чтобы взглянуть в лицо оставшейся части своей жизни, отдавшись ей полностью и со всем пылом.