Между тем японские соединения, поколотив англичан в Бирме, выходили к границам самой Индии. В нее хлынули отступающие воинские части, беженцы. Колониальные власти пребывали в раздрае и панике. Объявляли внеочередные мобилизации. Оборудовались полосы укреплений, строились аэродромы, прокладывались дороги. Для этого насильно собирали всех окрестных крестьян. Никакой оплаты не предусматривалось, даже покормить не удосуживались. Зато с населения трясли дополнительные поборы на оборону. Росли цены. Обстановка накалялась.

Руководители Индийского национального конгресса – Махатма Ганди, Джавахарлал Неру и др. – вступили в переговоры с британским колониальным правительством [33]. Пытались в угрожающей ситуации выторговать гарантии создания индийского государства. Однако надежды найти взаимопонимание оказались тщетными. Инструкции из Лондона поступали однозначные, и любые формы уступок отвергались. Англичане отделывались расплывчатыми обещаниями всего лишь «рассмотреть» вопрос о статусе Индии – где-нибудь потом, в неопределенном послевоенном будущем. К чему приведет подобное «рассмотрение», было заранее ясно.

8 августа 1942 г. Ганди и его соратники прервали переговоры. Призвали людей к общенародным акциям гражданского неповиновения (Ганди проповедовал непротивление злу насилием). К англичанам обратились с требованием: «Оставьте Индию!» Колонизаторы отреагировали жестко. 9 августа вся верхушка Индийского национального конгресса была арестована. Но это стало детонатором взрыва. По Индии забурлили митинги, манифестации. Рабочие бастовали. А насилие, в отличие от Ганди, отрицали далеко не все. Поджигались полицейские участки, отделения почты и другие государственные учреждения. Шли в ход самодельные бомбы. Рубились столбы линий связи, электропередач. Крестьяне кирками и лопатами разбирали полотно железных дорог.

Но англичане никогда не церемонились с мятежниками. Если в боях с японцами их войска проявили себя слишком бледненько, то безоружные толпы громили очень лихо. По официальным докладам, воинские части 538 раз применяли оружие по скоплениям народа. Убитых насчитали 1028 человек, раненых – 3200. Это, опять же, по официальным докладам, прозвучавшим в Лондоне. Сколько людей на самом деле попали под пули или удары сабель, были потом впопыхах закопаны на пустырях, никто не знает. Полиция развернула облавы и аресты оппозиции. Было разгромлено 143 региональных отделения Индийского национального конгресса. Захватывали стачечные, забастовочные, крестьянские комитеты. Общее число арестованных перевалило за 60 тыс. 43 человека расстреляли по обвинениям в измене. Остальным суды щедро распределяли различные сроки каторжных работ, тюремного заключения. С сентября волнения пошли на спад.

Но теперь при вражеском вторжении власти ожидали восстания – с японцами придет армия Боса, индусы присоединятся. Из прифронтовой полосы жителей стали выселять. 180 тыс. человек выгнали на все четыре стороны. Они хлынули в города, ошалелые, лишившиеся домов и всего имущества. Но из Бенгалии (восточных областей Индии) англичане принялись вывозить и продовольствие. Основным продуктом питания здесь был рис. Второе место в рационе занимала рыба. Бенгалия – водный край, дельта Ганги с многочисленными реками, протоками, лодки здесь служили основным видом транспорта.

Теперь деревни, которые участвовали в волнениях, облагались огромными штрафами – их взимали рисом, овощами и прочей продукцией. Но и для тех деревень, которые остались лояльными, колониальная администрация ввела принудительную скупку сельскохозяйственной продукции. Отличалась она от штрафов только тем, что за продукты полагались кое-какие деньги по заниженным фиксированным ценам. В обоих случаях для сбора продуктов посылались воинские и полицейские части, выгребали все подчистую. Заготовки сопровождались грабежами, отряды оставляли за собой погромленные селения, избитых хозяев, изнасилованных жен и дочерей.

Это было целенаправленной тактикой выжженной земли. Ставилась цель лишить продовольствия японцев. Ну а попутно подрывались силы индусов, их способность к восстанию. Только об этом не говорили вслух. С этой же целью, помешать продвижению японцев, было решено конфисковать все лодки вместимостью более 10 человек – в итоге отобрали 66,5 тыс. парусников, шхун, барж, больших лодок.

Это парализовало внутренние перевозки по Бенгалии, подорвало рыболовный промысел. Осенью 1942 г. Восточную Индию охватил голод. Крестьяне, оставшиеся без еды, стягивались в города. Но заработков не было. Даже те, кто имел деньги, быстро тратили их – цены на продукты подскочили до небес.

Люди умирали прямо на улицах, на рынках, площадях. Но в демократической Англии с ее хвалеными свободами слова информация о чудовищном бедствии напрочь затиралась. Любые попытки публикаций о голоде запрещались военной цензурой. А тревожные нотки, мелькнувшие было в парламенте, пресек государственный советник по делам Индии Эмери. Заверил, что это ложные слухи. Даже в самой Индии катастрофу как будто не замечали! Верхушка колониального истеблишмента по-прежнему устраивала приемы, балы с танцами. Любимой забавой в Калькутте оставались скачки породистых лошадей. На ипподром съезжались чиновники, бизнесмены, офицеры. Дамы демонстрировали наряды, кокетничали. А по улочкам, по которым их коляски и машины ехали к ипподрому, валялись трупы…