– Но если она сейчас на нем?

– По крайней мере мы узнаем, правда ли, что он удрал! Мне хочется хоть какой-то ясности после всех этих туманных догадок.

Виктор вздохнул, не выдержав натиска шурина. Тот даже проводил его на улицу Фонтен, чтобы справиться о здоровье Таша. После гоголя-моголя и материнских забот Эфросиньи ей стало гораздо лучше, и она отменила вызов доктора Рейно. Когда Виктор предложил прогуляться по Жуанвилю, она с радостью согласилась. Помирившись с матерью, Жозеф ушел, бурча себе под нос, что его одного занимает это расследование.

Виктор же уединился в лаборатории. В полудреме он закрыл глаза. Перед ним мелькали карусели, речные трамвайчики, игроки в карты. Потом он увидел площадь Опера, по ней шла женщина… потом его внутреннему взору предстал берег моря… волны разбивались о скалы… Показ в театре Робер-Гуден впечатлил его больше, чем киносеанс братьев Люмьер. Одни картинки сменялись другими… Он предчувствовал, что Жорж Мельес со своими помощниками создадут фантасмагории, которые превзойдут самые смелые мечты, и больше всего на свете ему хотелось в этом поучаствовать.

Арманда Симоне рассмотрела непрошеного гостя. Белокурый и голубоглазый, он мог показаться весьма привлекательным, если бы не небольшой горб.

Когда, держа сверток в руках, он изложил ей свою просьбу, она не предложила ему сесть и отказалась выполнить его желание.

– Мне очень жаль, но я против вторжений к моим постояльцам в их отсутствие. Поскольку вы были так любезны и принесли мсье Баллю его сменную форму, я повешу ее на вешалку до его возвращения.

– Так он действительно уехал? А куда? Его кузина, да и я сам очень хотели бы переговорить с ним.

«Не вы одни», – подумала Арманда Симоне, униженная допросом, которому ее подверг накануне чиновник из военного министерства.

– Я сдаю меблированные комнаты, а не заведую общежитием. Мои постояльцы – взрослые люди, свободные в своих передвижениях, пока они вносят плату. Мсье Баллю заплатил за месяц вперед, поэтому меня мало интересуют его похождения. Возможно, ему поручили сверхсекретную миссию.

– Вряд ли! Мишлин, то есть мадам Баллю, допрашивал военный, начальник ее кузена. Он тоже ищет Альфонса. В любом случае, с ваших слов она знает, что он удалился в обществе перекупщицы в прошлую субботу. А после его следы теряются.

Она подняла бровь, шокированная фамильярностью его речи.

– Скажите мне хотя бы одно: он надел форму перед тем, как скрыться?

Собеседница не желала отвечать. А если этот горбун и есть автор письма, угрожающий раскрыть ее беспутное прошлое? Вдруг эта сцена – хитрость, предназначенная для того, чтобы испытать ее? Она покачала головой.

– Я этого не знаю.

– Ну, это легко проверить, вам следует всего лишь порыться в его шкафу!

Она отпрянула и возмущенно приказала ему убраться.

– Какое нахальство! Попросить меня, его хозяйку, порыться у него в комнате! Вы меня путаете с консьержкой?

Этот намек на мадам Баллю окончательно вывел Жозефа из себя, и он удалился, не попрощавшись.

Он столкнулся с тремя людьми, двумя мужчинами и женщиной пожилого возраста, которые, по всей видимости, подслушивали их разговор. Они тут же принялись наперебой обсуждать останки доисторических животных, обнаруженные недавно в одном из карьеров.

– Сумасшедший дом! – бросил Жозеф служанке, которая провожала его до двери.

– Тише, мсье, зайдемте-ка на минутку на кухню, у меня есть что сказать, – шепнула хорошенькая девушка, осторожно оглядев коридор. – Проходя мимо салона, я слышала, как вы расспрашивали мадам Симоне. Мсье Баллю был одет в свою форму, когда пришла та женщина. А новый полосатый костюм висит в его комнате. Он – его любимый, странно, что мсье за ним не пришел!

– Мадемуазель, вы оказали мне огромную услугу! – воскликнул Жозеф.

Она шепнула, покраснев:

– Меня зовут Катрин.

Жозеф стоял на остановке омнибусов. Жаль, что эта грациозная субретка не смогла описать ему, в каком состоянии форма, в которой ушел Альфонс. Все ли пуговицы на месте? Мундир, который он выпросил у Мишлин Баллю после долгих увещеваний и который должен был вернуть обратно, был безупречен. И хотя Жозеф не смог все как следует разузнать, у него уже появилась уверенность: капитан Баллю действительно пропал.

Он пересчитал монетки в кармане. Фиакр был доступной для него роскошью. Он удалился как раз в тот момент, когда Люси Гремий, разодетая и завитая, подошла к остановке омнибуса, который должен был отвезти ее к бывшему переписчику.

Они поужинали на авеню Шуази, недалеко от газового завода, в небольшом кафе, хозяином которого был отец бывшего коллеги Жана-Пьера Верберена.

После ужина они принялись бродить, дожидаясь наступления темноты.

Молчаливые и испуганные, они рассматривали решетку с замком, надеясь, что она чудесным образом приоткроется. Уже два раза они ходили осматривать дыру в заборе, ведущую в поместье. Напрасно Жан-Пьер уверял девушку, что это единственный вход на пустырь, она отказывалась туда лезть.