У Крестовского было по-лошадиному вытянутое лицо, длинный нос, тонкий, точно прорезанный бритвой рот, каштановые волосы без малейшего намека на курчавость и большие голубые глаза, очерченные синеватыми кругами и мелкими морщинками. С его лица не сходило удивленное выражение, не в последнюю очередь обязанное вечно приподнятым круглым бровям, темная густота которых только подчеркивала бледность его суховатой кожи. Высокий, худой и нескладный, он был не лишен своеобразной грации отощавшего Гулливера. Его длинные пальцы, поросшие на сгибах черными волосками, аристократично держали сигарету, брались за ручку чашки с ленивым пренебрежением чопорного английского лорда, барабанили по коленям и поверхности стола с нервическим шармом вкусившего запретных плодов денди.

Одет он был безукоризненно – в элегантный костюм и белую рубашку с золотыми запонками. На его костлявом запястье треугольным циферблатом поблескивали дорогие часы. Однако сегодня его обычно спокойное лицо было озабоченным и печальным.

– Не понимаю, как это могло случиться, – сокрушался он, глядя в пол и приобнимая свои острые колени.

– Я, конечно, чувствую свою вину, – Китаец отчаянно дымил, – но вы должны были нанять для Жени телохранителя.

– Не скрою, на меня оказывают определенное давление, – глухо произнес Крестовский, – но я не предполагал, что дело зайдет так далеко. И все-таки, – не мог успокоиться Олег Васильевич, – вы были рядом!

– Я не телохранитель, – отчеканил Танин, – не забывайте, зачем вы наняли меня.

– Но вы же детектив! – все больше впадая в отчаяние, выкрикнул Крестовский. – И как мне говорили, один из лучших, если не самый лучший.

Китаец кивнул с меланхоличным видом.

– Я кинулся в погоню, но безрезультатно. Похищение было хорошо спланировано.

– Вы можете найти Женю? – Крестовский с мольбой посмотрел на Танина.

– Может быть. Если вы мне расскажете, кто вам угрожал и что от вас хотели, я смогу ответить вам конкретнее.

Крестовский закурил.

– Вы тоже ходите без телохранителей. – Китаец покачал головой. – Или они остались в машине?

– Найму, – торопливо сказал Крестовский, глубоко затягиваясь, – теперь найму.

– Вы даже не догадываетесь, кто мог похитить Женю?

– Нет, не знаю. Пару недель назад я уволил своего зама… Он связан с криминальными авторитетами. Они воровали подшипники. Ну, у нас в стране все воруют, только здесь были очень большие объемы. Пропадают целые вагоны с товаром. Я до сих пор не знаю, как это делается. Меня и назначили на завод, чтобы я навел там порядок. Вы, наверное, слышали о некоем Эдуарде Чирикове, бывшем директоре подшипникого завода. Против него возбуждено уголовное дело по статье… Короче говоря, кража государственной собственности. Подшипники утекали с предприятия как песок между пальцев.

Но я-то знаю, сам Чириков и тем более его зам, которого я уволил, не смогли бы поставить дело на такую широкую ногу… без помощи некоторых криминальных авторитетов. С одним из них, Тяпой, я встречался лично. Он предлагал мне сотрудничать с ним и его бандой и прозрачно намекнул, что он и его подручные, долгое время кормившиеся с этого завода, не остановятся ни перед чем, если кто-то возымеет намерение лишить их кормушки. Вы ведь знаете, – стряхнул Крестовский пепел в пепельницу, – наши подшипники идут на экспорт, их покупают за доллары. Я еще не до конца разобрался с ситуацией: каким образом пропадают тонны подшипников? Наверняка на заводе остались люди Чирикова и Заватова.

– Вражеские агенты, – иронично приподнял правую бровь Китаец.

– Не смейтесь, дело серьезное. – Крестовский недовольно и как-то отстраненно взглянул на Танина.

– Извините. Я слушаю вас.

Олег Васильевич загасил в пепельнице окурок и взялся за новую сигарету.

– Потом были угрозы. Увольнение Заватова, естественно, не могло не вызвать злобы у бандитов. Да-да, – надменно поджал он губы, – кто-то называет их авторитетами… Для меня они просто бандиты. Они думали, что я начну играть по их правилам, что они быстренько подомнут меня под себя, заставят стать своим соучастником. Им и в голову не могло прийти, что я поведу непримиримую борьбу.

Крестовский замолчал. Его хмурый взгляд приобрел гордый блеск, который, однако, вскоре угас, уступив место тревожной тоске.

– Боже мой, – швырнув сигарету в пепельницу, он сжал руками подлокотники кресла, – если бы я знал… Я думал, настанет лето, Женька сдаст экзамены, отправлю ее куда-нибудь в Испанию или Италию, потом к бабушке, в Ялту.

– Неплохая задумка, – прокомментировал Китаец, – жаль, что она не осуществилась.

– Что мне делать? – растерянно воскликнул Крестовский, закрывая лицо ладонью правой руки.

– Нужно немного подождать, – спокойно ответил Китаец.

Крестовский вскочил с кресла и, сделав протестующий жест, заходил по комнате.

– У вас есть дети? – Остановившись, он вперил в Танина едкий, как соляная кислота, взгляд, который не вязался с его удивленно приподнятыми бровями.

– Нет. – Китаец откинулся на спинку кресла, стараясь не встречаться глазами с Олегом Васильевичем.

– Если бы были, – заявил тот, – вам бы не пришла в голову такая абсурдная идея!

– Ваше возмущение понятно, – холодно проговорил Танин, – но в данной ситуации – это единственный выход. Пока… – многообещающе добавил он.