О Боже. Аннабелл поняла, что ошиблась, поверив, что Саймон отказался от мысли соблазнить ее. Ясно, что он все еще хочет завлечь ее в свою постель. Хочет настолько сильно, что готов сделать свой интерес к ней очевидным перед всеми гостями.

Отведя взгляд от искушения, которое он представлял собой, Аннабелл посмотрела на слуг, плясавших вокруг костра, и строго напомнила себе, что является одной из них.

– Скорее всего, милорд, вам следует пригласить леди Луизу. Она утонченная белокурая леди голубых кровей, совсем как мать Николаса. Думаю, вас невольно влечет к ней.

– Боже милостивый, да вовсе нет! Она просто ребенок, которого ее мамаше-дракону легко удается подчинить. – Саймон ласково коснулся пальцами щеки Аннабелл и снова повернул ее лицо к себе. – И я определенно не хочу никого, похожего на Диану. По правде говоря, если бы мне пришлось описывать мой идеал женщины, у нее были бы каштановые волосы, прекрасные голубые глаза и невыносимо раздражающая привычка отчитывать меня. Ну уж с этим, пожалуй, придется смириться.

Она – его идеал женщины? Аннабелл пошатнулась от подобного откровения, а Саймон поднес ее руку к губам и нежно поцеловал.

– Пожалуйста, Аннабелл. Даю вам слово, что не стану докучать вам своими ухаживаниями, если они нежеланны. Кроме того, это всего лишь танец.

«Всего лишь танец». Невозможно представить себе что-либо более соблазнительное, чем кружиться в его объятиях по танцевальной площадке. Разве могла она отвергнуть эту редкую возможность потанцевать с мужчиной, которого любит? А она любила Саймона всем своим сердцем. Жизнь без него казалась теперь пустой и бесцветной, лишенной теплоты и стремлений.

Желание в ней по-прежнему боролось с благоразумием. Ей не следовало поощрять его. Из их общения не могло выйти ничего постоянного, определенного. Она должна немедленно бежать к себе в комнату, оставив эти волшебно-сказочные мечты позади.

Но даже Золушка не покидала бал до полуночи.

– Я с радостью приму ваше приглашение, милорд.

Саймон вздохнул с облегчением, словно боялся, что она откажет. Когда они вошли во внутренний двор, его ладонь покоилась на ее талии. Он снова пристально посмотрел на нее.

– У нас еще полчаса до главного танца. Думаю, вам интересно взглянуть на артефакты, которые мне удалось откопать за последние несколько дней. Что скажете?

Она остановилась, пораженная.

– О, Саймон! Вы хотите сказать, что там все-таки нашелся ценный клад?

Он утвердительно кивнул.

– Я начал копать не в том месте. Как только я поменял направление, там оказалась небольшая камера, полная древних реликвий. Я переправил все к себе в кабинет для лучшей сохранности.

– Я хочу их увидеть – все до одной. Прямо сейчас.

Он одарил ее своей обычной улыбкой, той самой, от которой у Аннабелл все плавилось внутри. Сейчас, однако, в ней присутствовал легкий интригующий оттенок тайны.

– Тогда идемте со мной.

Глава 24

Аннабелл последовала за Саймоном, который повел ее вверх по редко используемой лестнице в тыльной части замка. Он держал ее за руку, и она упивалась ощущением его сильных пальцев, сплетенных с ее собственными. Отдаленные звуки музыки создавали в темном переходе сказочную атмосферу таинственности. Аннабелл испытывала необычайный душевный подъем, как будто они отправились навстречу грандиозному приключению.

Как были бы шокированы все эти знатные гости, если бы узнали, что их хозяин удалился наедине с гувернанткой. Ей пришлось бы столкнуться с осуждением и сплетнями, ее репутация была бы навсегда загублена. Но эта мысль оказалась мимолетной. Быть с Саймоном значило для Аннабелл намного больше, чем одобрение недалеких мелочных аристократов.

Кроме того, эта прогулка останется их секретом. Никто никогда о ней не узнает.

Они подошли к его запертому кабинету. Саймон достал из внутреннего кармана фрака ключ и отпер дверь. Когда он провел ее внутрь, на ближайшем столе уже стояла слабо светившая лампа.

– Я надеялся, что вы согласитесь прийти сюда, – сказал он. – Мне показалось, что вас святилище кельтов интересует так же, как и меня.

В его взгляде ощущался оттенок неуверенности, который она не вполне понимала. Неужели он боялся, что она не разделяет его пылкий интерес к памятникам античности? Эта мысль тронула ее сердце.

– Я не просто интересуюсь, – сказала она. – Я в восторге от мысли взглянуть на вещи, сделанные тысячи лет назад. Так где же они?