– Орыстан досымболса… – дернув кадыком, покачал головой Исмаил.

– Кстати, ты это уже второй раз сказал, – заинтересованно посмотрел на него священник. – О чем это ты?

– Дружишь с русским, держи ушки на макушке, – с горечью в голосе перевел Исмаил. – Пословица такая. Мудрость народная.

– То есть? – хохотнул отец Василий. Логика пословицы была ему совершенно непонятна.

– Да потому, что кинет он тебя! За пузырь водки продаст! – заорал Исмаил. – Как ты меня сейчас!

Отец Василий покачал головой – такого он еще не слышал. Мулла вскочил, бросился к двери сараюшки, толкнул ее, затем потянул, затем снова толкнул, зашипел от злости, ударил дверь ногой… Он пыхтел, а тщедушное его тельце дергалось в напрасных потугах.

Внутри у отца Василия похолодело.

Они переглянулись, отец Василий вскочил, бросился к двери и подергал. Ударил плечом! Отошел в сторону, разогнался и ударил еще раз! Дверь стояла как влитая. Она была заперта снаружи.

– Ого! – удивленно произнес священник. – И что это значит? – Он вдруг ощутил себя пойманным в капкан зверем.

Нет, лично ему здесь реальная опасность не грозила. Вряд ли руки у Кузьменко настолько длинны, чтобы управлять каждым совхозом района. Мулле, если он прав насчет каких-то прежних разборок со Щегловым, да, могло грозить… Потому что каждый участковый в каждой самой распоследней деревушке подчинен Скобцову, а значит, в конечном счете и новому главе района. И все равно чувствовал себя священник крайне неуютно.

– А я тебе что говорил! – мстительно напомнил Исмаил. – Сдадут нас! Это чеченцы своих не сдают! А чтобы русский не сдал?!

– Заткнись, – тихо предложил ему священник и быстро пошел вдоль стены, поглядывая вверх. – Может, крышу разберем?

Исмаил недовольно запыхтел, но в конце концов решительно кивнул.

– Надо попробовать. Подсадишь меня?

– Давай! – согласился священник. – Здесь до балок недалеко.

В сарае было довольно темно, но отец Василий помнил, что крыша на сарае шиферная, а значит, если обрешетка поставлена не слишком плотно, шифер можно выбить изнутри.

Он подошел к стене, присел, подставив здоровое колено и сцепив замком руки, и мулла стремительно оперся на его колено, затем на руки и с гимнастической точностью подбросил свое тело вверх.

– Есть! – отрапортовал он. – Я тебе снаружи открою!

«Если шифер сумеешь выбить», – подумал священник.

Исмаил возился недолго. Стремительно подтянувшись на руках, он мигом взобрался на балку, нащупал обрешетку, нашел свободное пространство между досками и одним резким ударом кулака пробил в шиферной крыше здоровенную дыру.

В сарай хлынул яркий солнечный свет. Исмаил ударил еще раз и еще! А потом примерился и в две секунды протиснулся в дырку и с грохотом съехал с крыши.

– Слава тебе господи! – вздохнул священник. – Как ты там, не расшибся?!

– Нормально, – сдавленным голосом отозвался мулла. – Сейчас открою.

Дверь распахнулась, а на пороге, залитый солнцем, стоял потирающий поясницу торжествующий Исмаил. Отец Василий выскочил, щурясь от нестерпимо яркого солнца, и настороженно огляделся по сторонам. Никого в округе видно не было, да и солнце на самом деле было уже вечерним, слабым.

– К реке? – выдохнул он.

– И ты это так просто оставишь? – презрительно уставился на него мулла. – Тебя сдать хотели, а ты просто уйдешь?!

– А что ты предлагаешь? – усмехнулся отец Василий. Читать лекцию о христианском смирении было сейчас неуместно.

– Красного петуха ему пустить – вот что! – стиснул белые зубы Исмаил.

– Нет, – покачал головой священник. – Не стоит. Да и тебе я мстить не позво… Ну-ка, ну-ка, подожди…

Вдалеке, около поселкового магазина, маячила фигура в милицейской форме. А рядом, размахивая руками и беспрерывно тыча в их сторону, стоял… да, ошибки быть не могло!.. стоял тот самый Лешка. Священник сгреб Исмаила в охапку и бросился за угол сарая.

– Отпусти! – зарычал Исмаил. – Руки убери, я сказал!

– Мент! – выдохнул отец Василий.

– Где?!

– Вон, на дороге, с Лешкой говорит.

Исмаил осторожно выглянул из-за угла и тут же отпрянул назад.

– Вот гнида! – стиснул он зубы.

Они почти синхронно огляделись по сторонам. В сторону Волги пришлось бы мчаться по открытому полю.

– Нет! Я им так просто не сдамся! – медленно произнес Исмаил.

Отец Василий остановил взгляд на вплотную примыкающем к сараю курятнике и, поколебавшись пару секунд, нырнул внутрь.

– Ты куда?!

– Я, кажется, знаю, что надо делать, – пробормотал священник.

Вся задняя стенка курятника была собрана из тонкой, гнилой фанеры, и путей к отступлению было достаточно. Если что…

– Залезай! – высунул он голову. – Пересидим.

Мулла еще раз выглянул из-за угла, кинул тоскливый взгляд на отделяющее их от приволжских зарослей поле и со вздохом полез вслед за священником.

– Фу, вонь какая! – зажал он пальцами нос.

– Тише, Исмаил, – попросил отец Василий.