Конечно, Алешка заметался, Ромку с постели как сдуло, побежали к соседям в скорую звонить, и местная скорая прилетела, как всегда, моментально.

Однако в чувство Риту привести не смогли. На глазах многочисленных зрителей — а ведь набежали и соседи — у ней начался стремительный отек ног, несколько позже — рук, страшно побагровело лицо. Но умерла тем не менее неожиданно — в один миг. Только напряглась и тут же обмякла. И все…

Ее даже на вскрытие не возили. Оказывается, в малом городке это — запросто. Вызов скорой был далеко не первый, потому и бестрепетно записали в документе: «Острая почечная недостаточность на фоне сахарного диабета». А говоря по-простому, «отказали почки».

С похоронами соседи здорово помогли, а то б безутешному папе Толе совсем лихо пришлось. Соседи даже и на скромный веночек собрали. Оказывается, традиция у них такая. И независимо — столбовой ты в доме жилец или второсортный. И одна из соседок вполне натурально рыдала на похоронах, так рыдала, что пара других, сдержанно прослезившихся старичков, супругов видимо, вынуждена была поддерживать ее под руки.

— Спасибо тебе, Алексей, — сказал Анатолий Викентьевич на девятый день, — ты скрасил последние дни нашей несчастной Риты, сердечное спасибо. И — извини.

— Не надо меня благодарить, дядь Толя. Вам спасибо, что не отматерили, морду не набили.

— Еще у своих родителей за меня прощения попроси, они, наверное, счастливы, что закончился их кошмар. И, как ни трудно, я их где-то понимаю… И — прощай.

— Прощайте и вы. А ты — Рома? Может, мы с тобой еще когда-нибудь встретимся?

— А зачем?

— Ну, незачем, так незачем…

— Не сердись, Леха…

— И ты, братан, не сердись. Скоро, может, влюбишься, дак…

Но не договорил, рукой махнул только.