– Да, слушаю.

– Ты где?

– Дома.

– Я сейчас заеду поговорить.

– Давай.

– Здорово, Макс!

– Привет, проходи.

– Нашёл свою девушку?

– Да.

– Что с ней?

– Она умерла.

– Во блин! А что с ней?

– Давай потом об этом, не сейчас.

– Ладно, понял. Что-то у нас сезон смертей идёт. Ещё одного нашего пацана убили. Муравья помнишь?

– Да, что с ним?

– Застрелили в машине. После смерти Иваныча чёрная полоса пошла, Макс.

– Вижу.

– Мне надо свалить пока. Я и пацанов всех распустил по домам, от греха подальше.

– Наверное, ты прав.

– Сто процентов, всем уже надоело воевать, бессмысленно терять друг друга.

– Что с тобой случилось? Ты изменился.

– …Я, если честно, на днях…в прохожего пальнул у себя во дворе. Он шёл навстречу и полез во внутренний карман. Ну, я на нервяке и выстрелил в него, а потом смотрю, у него в руке пачка сигарет. Я ему говорю, что же ты идиот, сигареты носишь во внутреннем кармане?! Отвёз его в больничку, должен жить. Тошно как-то от всего этого. Мне нужно линять, пока менты не схавали, или братва не завалила. Вот такие дела, Макс. А ты, что думаешь делать?

– Это самый сложный вопрос, который я себе задаю. Разве я ещё жив? Разве я не погиб? Было столько прошлого и совсем никакого будущего. Моя прежняя жизнь закончилась – радость, надежды, всё это позади. Впереди – воспоминания и бездонная пропасть душевной пустоты.

– Да-а…, я ведь заехал к тебе попрощаться. Ты бы тоже съездил куда-нибудь, отдохнул. Ну, сам решай. Я поехал. Даст Бог, свидимся ещё?

– Даст Бог, Бройлер!

– Меня ведь, Саша зовут.