— Они уже собрали миллион земных девушек! Но как они собираются транспортировать их на Кассиопею? Неужели у них есть транспортные «летающие тарелки» типа столыпинских вагонов?

Кочегарка Российской академии астрофизики была единственным местом, где несколько стариков-интеллектуалов, еще не истребленных летающими монстрами, могли отвести душу, не боясь повсеместных радио— и телепеленгаторов пришельцев. Огромное восемнадцатиэтажное здание академии было надежно экранировано еще до высадки кассиопян, а кочегарка и вообще находилась под зданием на глубине шестнадцать метров. К тому же здесь было не холодно. Хотя из-за отсутствия мазута, который с прилетом «Н-3» перестал поступать в Москву с сибирских нефтепромыслов, топки московских кочегарок не работали, кирпичные стены академии еще хранили какое-то тепло, и это помогало новым московским подпольщикам проводить тут свои политические дискуссии, подогреваемые домашним самогоном и лабораторным спиртом.

— Арабы издревле враждовали с евреями. Из чувства противоречия они создали Аллаха без десяти христианских заповедей и отрезают головы всем иноверцам, не зная комплексов Алеши Карамазова, Дон Кихота и Пьера Безухова. То же самое эти пришельцы, — излагал яйцеголовый физик-бородач в шерстяном свитере с оленями, вышитыми крестиками на груди. — У них нет комплексов, потому что у них не было ни Моисея, ни Христа, ни Будды. Ни Петрарки, ни Моцарта, ни Достоевского. Думаю, что у них не было даже Омара Хайяма и Фирдоуси, поскольку поэзия Хайяма — это тоже от комплекса вины за пристрастие к алкоголю. А эти не знают комплексов, они пьют нашу кровь не ритуально, а просто как энергетический напиток, как Red Bull…

Сидя в промятом кресле, Радий Хубов молча кутался в зеленую штормовку с надписью «GBT — Green Bank Telescope» и согревался остатками виски, запасливо прихваченного им из Западной Вирджинии. Волшебным образом телепортированый оттуда в Москву, Радий так угодил крупнокалиберной «Натали Портман» своими энциклопедическими знаниями поэзии, мощью своего интеллекта и еще кое чего, что она не только спасла от уничтожения его родителей, но даже переселила их в «Горки-2» — бывшую дачу Иосифа Сталина на Рублевском шоссе в сорока километрах от русской столицы. После Сталина и до приземления пришельцев здесь обитали сначала генеральные прокуроры СССР, а потом генеральные прокуроры ельцинской России, но как только в Москве высадился межпланетный «Н-3», летающие нелюди первым делом и даже с каким-то плотоядным удовольствием сожрали не только всех ученых, но и прокуроров. Причем последних они находили совершенно безошибочно — наверное, просто по запаху крови на их руках…

Как бы то ни было, следует честно отметить, что трудовая повинность за спасение своей семьи была для Радия не очень обременительна — ну, пару часов лирической поэзии перед любовными ласками не с кем-нибудь, а, между прочим, с самой «Натали Портман» (точнее — с ее увеличенной копией)! Но как я не спасовал перед исполинской «Миллой Йовович», так и Радий… — ладно, еще одно признание, раз уж на то пошло! Там, в Вирджинии, мы с Радием были лишь двумя одинокими «вахтовыми» мужиками на весь Грин-Бэнк, в свободное от работы время штудировали не только астрономические и физические журналы, но и литературу по «Дао любви» и другие схожие науки. Теперь я применял их с FHS-77427, а Радий с FHS-45672 — «Натали Портман», после чего она счастливо засыпала, а Радий мог покидать «Н-3» — правда, c навигационным чипом-браслетом на левом плече, чтобы эта «Натали», проснувшись, могла тут же вызвать его к себе с новой порцией стихов или для другой лирической надобности.

Конечно, после двух недель исполнения своих обязанностей Радий похудел килограммов на десять. Но зато он был на родине, и это чувство — вместе с американским виски — грело его молодое сердце.

— Да, в архитектуре, и вообще в технике, они выше нас на порядок, — говорил тем временем Ян Замански, тот самый астроном из подмосковной обсерватории, который одновременно с пятнадцатилетним Сиднеем Бэрроу принял послание пришельцев и позвонил в Грин-Бэнк Кену Келманну. — Но я думаю, что и свои звездолеты они построили, как египетские пирамиды, — без Эйнштейна и теории относительности. Они же не люди, а гуманоиды. К чему я это говорю? К тому, что технически мы победить их не можем…

— Дело не в технике, а в оружии, — нервно перебил бородач в шерстяном свитере. — Они уничтожили всё оружие! Вообще всё! Не с ножами же воевать с ними!..

— Вот именно, — подхватил Замански. — И значит, у нас есть только два пути. Первый — путь их медленного, через ассимиляцию в следующих поколениях, растворения в человеческой расе. Думаю, это займет лет сто или двести…

— А если не мы, а они нас растворят? — заметил Хубов.

— Да, такая опасность реальна, — ответил Замански. — Но если они произведут только несколько тысяч себе подобных — пусть даже миллион! — этот миллион растворится в трех-четырех поколениях. А вот если они посеют на земле миллиард себе подобных — всё, нам конец.

— А второй путь? — спросил темнолицый татарин — не то кочегар, не то астрофизик, удивительно похожий на Ленина-Ульянова, который сто лет назад именно в таких кочегарках внушал России свои коммунистические идеи.

— А второй путь сложнее, но надежнее, — сообщил яйцеголовый физик-ядерщик с седыми, как у композиторов, сальными космами, свисавшими до плеч. — Нужно их гуманизировать. Нужно привить им интерес к музыке и поэзии и через это подвести их к Христу и к человеческим чувствам. И тогда мы обогатимся их знаниями и технологиями. Поймите, гуманизм — это единственная фора, которую мы имеем. И мы должны эту фору использовать. Впрочем, если кто-то придумает более радикальный путь — я отдам ему свою Нобелевскую премию.

— А я предлахаю заразить их сихфилисом! — вдруг сказал еще один бородач из глубины кочегарки, и Хубов по ярко выраженной «Х» вместо «Г» понял, что это гениальный Криворучко, украинский Эйнштейн и автор теории струнного натяжения Вселенной.

— Каким образом? — повернулся к нему яйцеголовый.

— Ну, нэ знаю, — ответил «Эйнштейн». — Послать к ним сифилитичек из вэндихспансэра…

— Слушайте, а ведь это мысль! — вдохновился косматый астроном. — Ну, не сифилис или СПИД, конечно, а напустить на них, скажем, тиф. А? Или холеру, бубонную чуму. Малярию, наконец! Наверняка у них нет антибиотиков!