«Она, – подумал он, – она, точно!»

Превозмогая боль в травмированном колене, Валерий зашагал быстрее, стараясь не упустить девушку из вида.

По минимуму ее нужно было хотя бы разглядеть, чтобы потом узнать при случае. А по максимуму…

Всякое же в жизни случается. Бывает, например, что человек ненароком падает на ровном месте и, к сожалению, так неудачно, что ломает себе шею.

Петр Алексеевич Резник сидел в своем кабинете в своем кресле, но чувствовал себя не очень уютно. Он старался сдерживать переполнявшее его бешенство и только часто курил и подчеркнуто вежливо отвечал на вопросы.

Напротив него в креслах сидели два оперативника из убойного отдела. Они снова и снова задавали ему целую кучу всяких, часто одних и тех же вопросов. Милиционеры старательно вылавливали что-то непонятное и гнули куда-то не в ту сторону и надоели уже до смерти. Хуже отечественной водки.

Однако приходилось терпеть.

Петр Алексеевич взглянул на часы и отметил, что менты пьют ему кровь вот уже почти два часа, а конца этому делу не видно.

«Значит, вошли во вкус, вампирские души», – подумал он и некстати вспомнил, что у Димана в кабинете в углу давно стоит ваза с сухими палками, отгоняющими нечистую силу и нежелательных гостей. И ни хрена ведь не помогла магия…

– Вы куда-то торопитесь? – спросил его обшарпанный немолодой опер, фамилию которого Петр Алексеевич не запомнил. Про себя он этого опера окрестил Крысенком, было что-то соответствующее в форме его несимпатичной вытянутой физиономии.

– Нет-нет, что вы, для вас время у меня есть, – ответил Резник и, чтобы не скривиться от собственного вранья, спрятал глаза. Пусть Крысенок думает, что он глубоко переживает смерть Димки.

– Вы так смотрите на часы, словно у вас назначена встреча или еще что-то, – заметил Крысенок.

– Простой контроль ситуации, – объяснил ему Петр Алексеевич. – К сожалению, просто у меня сейчас грустные обязанности, но пока все можно решать по телефону.

«Тебе уже наверняка сороковник, гнида, – подумал Резник, – а ты все из себя Шерлока Холмса мнишь. Так и сдохнешь вечно юным натуралистом».

– Мы еще немного пообщаемся с вами и на сегодня закончим, – поддержал Крысенка второй опер – помоложе и более наглый.

Этот, не ведая скромности, пользовался ситуацией и задавал такие вопросы, за которые в другой обстановке можно и по морде схлопотать.

– Значит, вы утверждаете, что с покойным были дружны почти десять лет, а вот с его женой у вас отношения не сложились. Какие же отношения с ней не получились, а? – спросил молодой опер и нагло вытаращил свои белесые зенки на Резника.

– Общечеловеческие отношения. Мы с ней были знакомы, но практически не общались, – терпеливо пояснил Резник. При этом он подумал, что обязательно куда нужно капнет и стукнет, после чего надломится карьера молодого. Из принципа стукнет, потому что эта сволочь меры не знает.

– Значит, вы уверены, что, кроме десяти тысяч долларов, в этом сейфе денег больше не было? – спросил Крысенок.

Этот по своему возрасту все-таки более тяготел к реальным ценностям, а не к бабам, как его сопливый напарник.

Резник устало поморщился и, не повышая голоса, четко произнес:

– Я уверен только в том, господа, что сегодня при мне в этот сейф были положены десять тысяч долларов наличными. Больше ничего в этом сейфе я не видел и особенно не заглядывал в него. Это сейф директора – во-первых. У меня не было ни возможности, ни желания совать в него свой нос – это во-вторых.

– Эти десять тысяч долларов – сумма, которую дали учредители на текущий ремонт? – уточнил Крысенок.

– Совершенно верно. Наш клуб пока еще заведение не раскрученное, доходы у него небольшие, и мы все вкладываем деньги и вкладываем, только надеясь на прибыль в перспективе.

– Господин Резник, – вкрадчиво произнес Крысенок, – я слышал, что клуб собирается расширяться в сторону соседнего магазина. По нашим данным, вы уже собрались купить его. Это правда?

Петр Алексеевич постарался изобразить на своем лице как можно больше усталости и скепсиса, однако в голове его зазвенел сигнал опасности.

«Кто же растрепался? У кого язык чешется? – подумал он. – Поувольняю на фиг весь постоянный состав. Много стали знать и еще больше болтать, поганки неблагодарные».

– Как говорят в Одессе, «чтоб я так жил», – грустно ответил он на вопрос. – Клуб не приносит денег, следовательно, уже вложенные в него средства подвержены некоторому риску, верно ведь? Кроме того, деньги, не дающие прибыли, работают вхолостую, что тоже является убытком. Безусловно, прибыль пойдет, как только люди узнают о нас, появятся постоянные клиенты и так далее. Однако никто же не может точно указать размеры будущей возможной прибыли и время ее прихода. Это тоже верно. В такой ситуации вкладывать еще какие-то деньги во все еще проблемный бизнес – это риск неоправданный…