К счастью, диагноз «истерия» — дело прошлое. Но почему он исчез? Ведь никто не получил Нобелевскую премию за излечение этой болезни. Симптомы никуда не делись, однако западные врачи перестали связывать их с неправильным поведением матки. Они реальны, но «болезнь» зависит от культурных и половых предрассудков. Заболевание — не более чем теоретическая модель, наложенная на комплекс симптомов.

Медицина иногда отрицает существование болезни — связи между симптомами, — о которой говорят многие люди. Современные примеры — синдром хронической усталости, хронические скелетно-мышечные боли и фибромиалгия. Многие врачи, слыша эти слова, закатывают глаза и сводят все к одному диагнозу: ипохондрия. Они не считают это болезнями, потому что данные наборы симптомов нельзя связать с конкретными редукционистскими «патологиями», например инфекциями или иммунными реакциями. Иными словами, если доктор не может уверенно диагностировать что-то путем объективных анализов, это не болезнь. Замкнутый круг? Заболевание — это то, что медицина произвольно называет таковым.

Исходная цель названия и отслеживания заболеваний состояла в выявлении моделей изменения здоровья, чтобы предсказать вспышки эпидемий. Номенклатура использовалась и для стандартизации медицинских записей: при смене врача или в обсуждении наследственных заболеваний людям, занимающимся лечением, было легче понять друг друга. Правильная классификация болезней важна для врачебного и научного сообщества, чтобы проводить исследования, особенно эпидемиологические.

Но тенденция рассматривать все болезни как отдельные, независимые сущности имеет и оборотную сторону. Она способствует зашоренности и распространению мнения, что у каждой болезни должна быть определенная причина (или причины), объясняющая ее уникальный механизм, и собственное направленное лечение (обычно специальный препарат).

Классификация и лечение заболеваний не всегда вписываются в однофакторную модель. Иногда специалисты признают, что у болезни может быть не одна причина и не одно лекарство. Например, немало видов рака связывают с множественными факторами: генами, средовыми токсинами и вирусами, действующими отдельно или совместно. Большинство врачей может вспомнить ряд антибиотиков, одинаково полезных при бактериальных инфекциях, анальгетиков от боли или разных антигипертензивных препаратов для контроля давления, что определенно выходит за рамки концепции «одна причина — одна болезнь», на которую часто опирается медицина. Но для большинства практикующих специалистов эти случаи — исключение, а не правило, и такое мышление продолжает отвлекать от, возможно, более эффективных естественных способов лечения недугов. Это просто стыдно, потому что внимание к перекрывающимся причинам, механизмам и исходам помогло бы многим врачам вырваться из узкой парадигмы заболевания.

Питание: как выглядит холистическая медицина

Большинство представителей медицинского сообщества — как врачей, так и ученых — не считают рассмотрение глобальных механизмов здоровья и заболеваний настоящей наукой. Перед тем как принять пищевую медицину в клуб «законных дисциплин», они хотели бы знать наверняка, как именно работает эта сложная система при каждой болезни. Они настаивают на определении «активных факторов» пищи, вместо того чтобы признать, что она полезна сама по себе. Конечно, они просят сделать невозможное, по крайней мере когда речь заходит о питании: мы не знаем точно, как оно работает, потому что нельзя выделить все части и объяснить, как и что они делают. Мы просто знаем, что оно работает.

Медицинское сообщество часто повторяет, что «один подход ко всем» не годится, обнажая свою неспособность и малодушный отказ принять идею сложности и ее последствия. Природа организовала наши биологические функции куда лучше, чем нам хотелось бы считать, и, если мы признаем способность бесконечно сложных систем организма обеспечивать здоровье и поддерживать его, философия «одно для всех» становится логичной. Мы можем представить это «одно» как цельные растительные продукты с почти бесконечным числом и разнообразием частей, гармонично действующих как единое целое, а «для всех» — как способность воздействовать на широкий спектр болезней. Такой подход нельзя применить в рамках парадигмы направленной лекарственной терапии, но он очень полезен и действен в парадигме холистического питания.

Другой способ показать это — вспомнить, что неправильное питание вызывает намного больше заболеваний, чем признает система болезнеохранения, а правильное, напротив, становится лекарством от всех этих заболеваний и многих других. Неправильное питание — первопричина, которую не могут увидеть слепые лекари у слона.

Сейчас диетологические решения в медицине уже должны выглядеть в ваших глазах здравым подходом, но все же стоит посмотреть, чем основанная на питании медицинская система отличается от текущей редукционистской (табл. 10.1).

Таблица 10.1

Обслуживание заболеваний против питания

Обслуживание заболеваний

(редукционизм)

Питание

(холизм)

Реактивная

Профилактическая

Рассматривает симптомы

Рассматривает глубинные причины

Предпочитает изолированное лечение

Предпочитает системное лечение

Использует неестественные химические вещества

Использует натуральные продукты

Система обслуживания заболеваний реактивна, а пищевая медицина предотвращает болезни до их появления. Обслуживание заболеваний сосредоточено на симптомах, а питание занято их глубинными причинами. Обслуживание заболеваний выбирает изолированные, редукционистские методы, пытаясь действовать на конкретные органы, а питание дает организму ресурсы, чтобы он сам выбрал все необходимое для поддержания и восстановления здоровья. Обслуживание заболеваний предпочитает синтетические препараты, которые наш организм считает токсинами; диетология применяет продукты, к которым мы привыкли за сотни тысяч лет, не имеющие побочных эффектов.