— Тонкий ход — как раз характерный для политика. Он намеренно получил две не самых высоких оценки.

— Для чего?

— Занять первую строчку в его положении — значит, стать объектом зависти и неприязни, слишком выделиться. Мы не расисты, но тем не менее. Грегуар приехал из бедной страны, с низким уровнем культуры, и вдруг — первая строчка?.. Третья лучше. Не слишком высоко, не слишком низко. Вы, надеюсь, понимаете… Всё же нам хотелось помочь Грегуару. Написали в посольство и подчеркнули достижения студента из Конго, рекомендованного конголезским правительством.

— В Школе это практикуется?

— Довольно редко. Случай исключительный. Грегуар на всех произвёл впечатление. И мы все были удивлены, поражены, когда пришёл ответ. Никто и вообразить не мог, что Грегуар — самозванец…

— Он не рассказывал о доме, о семье? Не показывал снимки?

— Такого я не припомню.

— Спасибо вам, мсье Леру, вы мне очень помогли.

Ксавье Леру ответил коротким, исполненным достоинства поклоном.

Письмо руководства Школы — продиктованное добрыми чувствами — дало неожиданный эффект.

Ситуация приобрела оттенок дипломатического недоразумения — почти скандала, а такие случаи всегда расследуются, во избежание повторений.

Как выяснилось, Грегуар Моуйенго не прибыл в Конго после окончания Школы.

Более того — в Конго вообще не было человека с его данными.

За время расследования мне довелось поговорить с однокурсниками Грегуара.

О нём отзывались почти одинаково: способный, целеустремлённый, перспективный. Сил не жалел для приобретения знаний.

Чёрная кожа, волосы курчавые, но совершенно европейские черты лица. Наверняка плод смешанного брака. Выглядел как чернокожий аристократ.

При этом — самозванец.

В моём распоряжении были также материалы из личного дела на английском. Поступили к нам из Лондона, по запросу. Имя другое, национальность другая, всё другое.

Вот только фото…

Кожа, правда, гораздо светлее. Волосы чуть вьющиеся. А черты лица те же. Специально проводили тщательное компьютерное сличение.

В материалах из Лондона, из престижного учебного заведения для будущих управленцев, студент значился как Раджив Маханади, родившийся в Индии. При этом, в традиционном выпускном листе, он занимал третью строчку — не слишком высоко, не слишком низко. Завершил учёбу за несколько месяцев до поступления Грегуара в Национальную школу управления.

Раджив в Индию не вернулся. Раджив Маханади в Индии не жил никогда. Возможно, Раджив Маханади и Грегуар Моуйенго — один человек.

Но зачем он, подделывая документы, поступает в лучшие учебные заведения, в которых учат руководить, управлять людьми?

Намерен «помочь своей нации»?.. Какой именно?

Хочет сделать карьеру?..

Для этого было достаточно учёбы в одном заведении подобного уровня. Парнем владеет жажда знаний?

Что ж, не исключено… По крайней мере, объясняет, почему Раджив Маханади, он же — Грегуар Моуйенго, в данное время изучал политологию в Нью-Йорке.

Под именем Рафаэля Моралеса, выходца из Суринама, вновь постигал науку управления людьми, в её ведущих аспектах.

Не каждый вспомнит, где это — Суринам. Для кого-то — в Азии, для кого-то — в Африке…

Суринам — в Латинской Америке. Почему в качестве «родины» парень выбирает страны третьего мира?

Никто в подобном случае не удивится тому, что он плохо ориентируется в принимающей стране?

Или труднее обнаружить подделку документов?

Чего он добивается?

У него есть план?

Сегодня человек не тратит годы на получение образования ради образования. Честно говоря, было тревожно.

От всей этой затеи веяло опасностью, неведомой, лишь смутно угадываемой…

В Нью-Йорке я понаблюдал за Рафаэлем Моралесом.

Внешне — типичный латино. Кожа смуглая, прямые, тёмные волосы.

Я получил доступ к личному делу Моралеса, вновь там фигурировало письмо, с печатями госдепартамента страны, пославшей своего питомца на учёбу. Сколько парень намерен учиться? После Нью-Йорка не поступит ещё в какое-то учебное заведение? В Германии тоже готовят хороших управленцев…

По выходным Моралес сидел в библиотеке.

Я задумал с ним познакомиться якобы случайно.

Подготовился к общению. Специалисты подсказали несколько свежих работ, я прочитал их. Будет с чего начать.

У меня значительный опыт негласного сбора информации, допросов. Я сумею раскрутить его, понять, чего он хочет. Фасад Нью-Йоркской публичной оформлен в псевдоклассическом стиле. Два каменных, лежащих на постаментах, льва, по обе стороны широченного парадного крыльца. Три арки на входе. Ребристые колонны, подпирающие фронтон. Барельефы на самом верху, шесть фигур в античных хламидах. Здание отделано светлым мрамором. Оно разительно контрастирует с мрачноватыми небоскрёбами, стоящими вокруг.