Гастингс.Потому что — что это, скажи на милость, за любовная сцена с миссис Брекенридж в таком случае?

Ингэлс (пожимает плечами).Минутная слабость. Отчаянье, наверно. Потому что я не думал, что смогу когда-нибудь завоевать женщину, которую хотел.

Гастингс.Удачный денек ты выбрал, чтобы проявить слабость.

Ингэлс.Да ну?

Гастингс (вставая).Ну, думаю, теперь я немного потолкую с Флемингом.

Ингэлс.Это надолго?

Гастингс.Не думаю.

Справа входит Серж. Гастингс поворачивается к лестнице.

А, доброе утро, комиссар.

Серж (сухо).Это не смешно.

Гастингс.Нет. Но могло бы быть. (Уходит вверх по лестнице.)

Серж (видит газеты, спешит их просмотреть).А, газеты. «Курьер» нашли?

Ингэлс.Нет.

Серж.Но это невероятно! Я не могу этого понять!

Ингэлс.Не нервничай. Они ее найдут — когда время придет… Тебе не о чем волноваться. Посмотри на меня.

Серж (с любопытством).Ты волнуешься?

Ингэлс.Ну а ты бы не волновался? Для Грега типично развлекаться, выдвигая фантастические предположения, и верить в самое невероятное. Суд этого не сделает. Суд любит такие дела, как мое. Они не давят на совесть.

Серж (так убедительно, как только умеет).Это правда Думаю, в суде тебя упекут. Думаю, у тебя нет шансов.

Ингэлс.У меня мог бы быть шанс. Но нужны деньги.

Серж (заинтересованно).Деньги?

Ингэлс.Много денег. Мне нужен хороший адвокат.

Серж.Да. Тебе нужен очень хороший адвокат. А это дорого.

Ингэлс.Очень дорого.

Серж.Плохо твое дело.

Ингэлс.Очень плохо.

Серж.Ты чувствуешь в себе силы вынести это испытание?

Ингэлс.Похоже на то.

Серж.А… денег у тебя нет?

Ингэлс.Ну, думаю, сколько-то наберу, но ты же знаешь, я никогда много не зарабатывал. Не то что Уолтер. Я, что зарабатывал, вкладывал в лабораторию. Думаю, немного наличных я на ней заработать могу, но что толку? Даже если меня оправдают, я разорюсь после всего этого.

Серж.Ты не такой человек, которому приятно разориться.

Ингэлс.Совсем не приятно.

Серж.Но ты ведь осознаешь, что твои собственные интересы на первом месте?

Ингэлс.Я верю в это.

Серж (быстро оглядывается, потом наклоняется над столом — поближе к Ингэлсу — и говорит быстро, ровным, тихим, жестким голосом. Это совершенно новый Серж, даже его английский делается чище, хотя акцент присутствует.)Слушай. Никаких дурацких выходок и шуток о том, что ты знаешь и о чем догадываешься. Нет времени. А на кону твоя шкура. Пятьсот тысяч долларов — сейчас, тебе лично в руки — за это изобретение.

Ингэлс (присвистывает).Но, Серж, учитывая, что ты получаешь пятнадцать долларов в неделю, у тебя это займет…

Серж.Прекрати. Ты знаешь. Ты всегда знал. Я знал, что ты знаешь. И ничем хорошим это для тебя не кончилось, как видишь. Нет времени демонстрировать, какой ты умный. Теперь вопрос в том, хочешь ты этого или нет. И ответить надо быстро.

Ингэлс.Кажется, я и так у тебя руках?

Серж.Да. Так что не начинай говорить о своей совести, своем патриотизме и тому подобном. Ты и я, мы друг друга понимаем.

Ингэлс.Думаю, мы сразу друг друга поняли. (Посмеиваясь.) Дар человечеству, а, Серж? Только чтобы провести свет в трущобы и вывести из игры жадные компании, оказывающие коммунальные услуги?

Серж.Нет времени для шуток. Да или нет?

Ингэлс.А ты что, носишь пятьсот тысяч долларов в кармане?

Серж.Я выпишу тебе чек.

Ингэлс.Откуда мне знать, что он настоящий?