Шрифт:
В сентябре уходил с чемоданом к электричке, говорил себе: "Не оглядывайся". Оглянулся. Старшие мне в окна швабрами, носками и крышками от унитазов машут. Понял, что никогда не забуду. Зашел в лесок, сел и завыть захотелось. Но не вылось.
Вспомнил Волка. Почему не воется? Тут же и ответ пришел – волк ни на кого не обижается. Прошла обида, пришло понимание – ах – ах, не поняли, не оценили. Тьфу! Получается, я для благодарности все это делал? Самому стыдно стало. Растянулся, руки за голову, хотя знаю, что это не северный безопасный лес, здесь и гадюки водятся, и клещи всякие, посмеялся и уснул. В Москву приехал – к детям только теплые чувства. Больше тысячи рублей [21] с собой привез, за лето ни копейки не потратил, некогда было. И покатился следующий аспирантский год.
21
Месячная зарплата инженера была тогда 140 – 160 рублей.
Сейчас они своих воспитывают, может, по– другому меня вспоминают.
1998 – 2000
Старость. Долголетие. Время
03.01
В некоторых рассказах Шамана временная последовательность событий нарушена. Например, муравьи начинают жить и действовать в его землянке [22] еще до того, как он ее построил. Мои замечания не смущают Шамана, он игнорирует их, или они его смешат. Он считает, что его рассказы вполне правильны, а моя концепция времени примитивна.
22
Шаман использует муравьиную кислоту и иногда заставляет муравьев кусать себя. Он и мне это рекомендовал как полезную в некоторых ситуациях процедуру, но… слишком новаторски.
– Как это понимать: "обратная временная реакция"?
– Твоя наука [23] еще до этого не дошла.
– Может ты объяснишь мне?
– Время окружает человека, как твои руки паука.
– Не понимаю.
– Люди думают, что сегодня они реагируют на вчерашнее.
– Правильно.
– Наполовину. Половина их реакций – на завтрашние события.
– Но человек не знает, что будет завтра.
– Умом не знает, а реакциями знает.
– То есть завтрашний день предопределен?
23
Здесь, психология.
– Нет. Просто время окружает тебя сзади и спереди, справа и слева.
– Не понимаю. Я что, могу болеть сегодня от того, что съем завтра?
– Это – вряд ли. Редко. Тело не так чувствительно, как эмоции. Но ты можешь печалиться сегодня из – за завтрашних событий.
– Человек может чувствовать будущее?
– Чувства не подчинены социальному календарю.
– Не понимаю.
– Ты можешь годами не стареть: календарное время идет, а время чувств – нет. Ты можешь постареть на годы за дни: время чувств будет обгонять календарное время. И ты можешь помолодеть, если время чувств идет назад, хотя календарь идет вперед.
– Но где логика?
– Если ты поймешь, что время кружится, то это очевидно.
– Как время кружится?
– Как метель.
– Ты все это всерьез?
– Говорю же, ваша наука [24] еще до этого не дошла.
– А откуда ты узнал?
– От тех существ, которые, по – твоему, не существуют.
– Человек может как – то повернуть свое время назад, помолодеть?
– Существует практика, но она тебе недоступна сегодня.
– Что за практика?
24
Здесь, наука, вообще.
– Нужно глазами повернуть назад весь калейдоскоп восприятия.
– Но человек не может помнить все воспринятое.
– Нужно не поворачивать воспринятое как видеозапись, а повернуть игру света. Тогда некоторый период твое время будет идти назад, а опыт сохраняться.
– Не понимаю, о чем ты.
– Говорю же, тебе эта практика сегодня недоступна. Ты не имеешь соответствующей концепции.
– Ты можешь мне рассказать эту концепцию?
– Нет. У тебя не хватает освоенных практик.
– Почему без практик я не могу понимать новых концепций?
– Некоторые можешь. Но в этом случае слишком большой разрыв. Концепция практики – это ее часть. Ты не можешь начать строить дом с крыши.
04.01
Подкладывая ветки в костер, я обратил внимание на одно из действий готовившего "стол" Шамана. Он вынул из пакета вареное куриное яйцо, превратившееся на сорокаградусном морозе в ледышку, и, почти не глядя, одним ударом ножа расколол его на две равные части. Усевшись, я попытался расколоть пару яиц своим более тяжелым ножом, потом еще тройку ножом Шамана. Ни одно яйцо мне не удалось расколоть ровно и без крошки. Это навело на мысли о какой – то особой сноровке Шамана.
– Ты часто раскалывал так яйца?
– Не припомню. Да ты и не часто их приносишь.
– А как ты научился их так ровно раскалывать?
– Не учился. Придет же такое в голову.
– Но как ты их колешь?
– Смотри. (Шаман небрежно ударил моим ножом уже не поперек, а вдоль по последнему целому яйцу, которое раскололось на две равные половинки.)
– В чем секрет?
– У нас разные действия.
– В чем разница?
– Когда действую я, я действую целиком. А ты – частями.