А впереди ночь. Для кого-то время, когда можно отдохнуть. Для меня ночь символизирует начало чего-то нового, интересного и очень уютного. Звезды, которые вот-вот начнут мерцать на бескрайнем темном небе, придадут романтичности фейерверку, до которого осталось совсем немного.

– Нам нужно поговорить, - вдруг сказал Михаил, обнимая меня.

– О чем?

– О нас. О тебе, о том, что с тобой происходит.

– Со мной все хорошо, - удивилась я.
– Что случилось?

– Я чувствую, что ты боишься меня. Не могу не признать, что страхи твои имеют основания, но… мне бы хотелось, чтоб при виде меня твои глазки загорались радостью, а не желанием сбежать на другой конец света.

– Приходи с шоколадом, - хмыкнула я, - радость обеспечена. Неконтролируемая, буйная и разрушительная.

– Я учту, - слегка улыбнулся Михаил.
– Но все же меня пугает твое состояние. С детства ты привыкла, что с тобой обращаются плохо. Ты нужна мне, Веста, но я не хочу думать, будто ты простишь меня за любое насилие. Как бы сильно я не… не хотел тебя, как бы сильно ты мне не нравилась, я хочу, чтобы следующий мой удар стал последним для наших отношений. Ты во многом была права, ты достойна лучшего. Не позволяй мне сделать с тобой то, что некогда сделали со мной.

– Слушай, этот вечер один из самых чудесных за всю мою жизнь. Никогда еще не было, чтобы мне нравился мужчина, и я ему нравилась, и мы были рядом и… Тебе обязательно заниматься самокопанием именно сейчас? Можем мы просто отдохнуть?

Михаил развернул меня к себе лицом и заглянул в глаза. Позади раздались первые залпы салюта, радостные крики людей. Но в этой темноте, опустившейся на город, мне уже не хотелось искать света. Сильные руки Михаила держали меня крепко, я впервые не думала о том, что стою на краю балкона. Его движение к моим губам показалось мне бесконечным. Прежде, чем поцеловать меня, он усмехнулся. Вопреки ожиданиям, эта усмешка не вызвала во мне негодования или злости. Да, он победитель, он выиграл в нашей битве характеров. Я не хочу больше притворяться, будто он не нужен мне.

Меня никогда так не целовали (если, конечно, не вспоминать последствия Лириного варева, что я отведала на осеннем балу). Михаил тяжело дышал, под моей рукой билось его сердце… Я провела руками по его груди, залезая под рубашку, срывая с его губ стон…

– А-А-А!

– Ты чего?!
– Михаил испуганно выпустил меня.

– У тебя сердце…

Я не могла ничего сказать, со смесью удивления и страха смотря на ректора.

– Да, у меня сердце. А еще почки, печень и кое-что, что я покажу тебе после свадьбы. Чего конкретно ты испугалась?

– Оно справа бьется!

– Ну и что? Не у всех сердце слева, ты же образованная девушка, - пожал плечами ректор.

– И слева бьется!

Михаил, к моему удивлению, рассмеялся.

– Детка, я говорил, что я не человек. Что ты ожидала увидеть? Рога? Копыта? Хвост бантиком?

– Ты крокодил?
– ничего умнее я ляпнуть не могла.

– Я что, такой страшный?

– У них тоже два сердца.

– А у тебя два по магической зоологии. Оставь несчастных крокодилов в покое, одно у них сердце. Веста, чего ты испугалась? Уверяю тебя, второй головы в кармане у меня нет. Если тебе неприятно, то я могу…

– Нет!
– я схватила ректора за руку.
– Я просто не ожидала…

– Вишенка, - Михаил вновь обнял меня, - не бойся. Тебе ничего не угрожает. Да, я не человек, но разве тебя не радует, что когда ты рядом, каждое из моих сердец бьется сильнее?

– А так бывает?
– я недоверчиво прищурилась.

– Сама не чувствуешь?

Я робко приложила ладони к груди Михаила.

– Видишь? Я не превратился в рогатого урода, я все еще…

– Лохматый урод, - буркнула я, смущенная.

Послышался тяжелый вздох.

– Придется заняться твоим воспитанием. Твой язык никуда не годится.

Я тут же прикусила упомянутую часть тела, чтобы, не приведи Меридия, не ляпнуть чего лишнего. Романтический момент вырисовывался.

– Постой, - вдруг вспомнила я.
– Ты сказал, что уезжаешь сегодня?

– Увы, придется. У вас тут, конечно, весело, но дела не ждут. Мало того, что на меня повесили обязанности вашего ректора, так еще и этот…

Михаил умолк. Едва не сорвалось имя Вадима.

– Понимаю. Теперь мы увидимся после практики?
– спросила я, а в голосе послышалась какая-то надежда.

– Что я слышу?
– улыбнулся Михаил.
– Миледи Волверин не желает расставаться со скромным работягой, очарованным ее красотой?

Я фыркнула.

– Ты смеешься над тем, что я очарован тобой?

– Да нет, над скромностью твоей. Сильно преувеличенной, стоит сказать.

Мы несли эту чушь и какое-то время просто радовались жизни. «В конце концов, - подумала я, - никто не заставляет меня оставаться рядом с ним всю жизнь. Но почему бы не попробовать, пока есть шанс? Как там сказала жрица… те, кому суждено, все равно будут вместе? Посмотрим, не забыла ли Меридия про Весту Волверин и ее домашний дурдом».