— Анариэль! — услышала она крик Руалара и обернулась, увидев, как над ним, альвами и чародеями появилось облако силы. — Возьми!

Девушка потянулась к этому облако, создавая луч, совсем как тот, когда она так же брала силу под Полянией. И искрящиеся волны потекли к ней, наполняя чародейку. Она подстраивала эти волны под себя, а потом поглотила, наполнившись ощущением могущества. Белава обернулась в демону и существу. Хватка Вогарда не принесла успеха, чудище не задыхалось, оно опять каркало.

— Мертвяк, — поняла чародейка. — Нежить. То, что вселили в Милаву, сожрало ее.

Существо легко вывернулось из рук демона и скользнуло за него, повторяя его прием, и Вогард захрипел. Белава вскинула руку, и с ее пальцев сорвалось свечение, накрывая мертвечину сетью. Существо резко обернулось к девушке, освобождая демона и пытаясь вырваться. Вогард скользнул сзади и вцепился в голову чудища, пытаясь ее свернуть. Его вторжение пробило брешь в силовой сети, и существо скинуло ее с себя, совершив невозможное. Голова твари повернулась вместе с руками демона и уставилась на него угольками зрачков.

— Поцелуй меня, — каркнуло существо, осклабившись в широкой улыбке.

— Гадость какая, — сморщилась Белава, глядя на голову повернувшейся затылком вперед.

— Сама ты гадость, — оскорбилась тварь и вырвалась из сильных рук Вогарда.

Она скользнула размытой тенью к чародейке и схватила ту за горло.

— Вот как надо, любимый, — вновь осклабилась образина.

Первый раз демон понял, что такое страх, и страх готов был погладить его. Страх за ту, что сейчас должна была умереть. Он так и замер, боясь пошевелиться, потому что мертвая тварь играла. Стоило ему только пошевелиться, и она сжимала руку на горле чародейки, уже итак обвисшей на костлявых руках. Демон останавливался, и хватка слабела. Существо изгалялось, а Вогард первый раз в жизни готов был сдаться.

— Не убивай, — взмолился могущественный Высший демон. — Прошу, не убивай ее.

— А когда я просила? Ты развернулся и ушел. — ответила тварь.

— Прошу, — и он встал на колени, тоже первый раз в жизни. Но жизнь маленькой хрупкой чародейки стала для него важней собственной жизни, важней гордости воина.

Существо каркнуло, заходясь от смеха, и вдруг возмущенно захрипело. В спину ей вонзился топор гнома Гурди, из груди вылетело острие меча альва Халиата, рядом пристроился меч витязя Радмира, а горло пробила стрела Ниахара. Тварь разжала пальцы, и Белава полетела на землю, почти задушенная. Вогард кинулся к ней, оттаскивая подальше.

— Дыши, дыши, Белавушка, — шептал он. — Пожалуйста, дыши.

Рука демона скользнула по волосам девушки, по бледной щеке, по шее, на которой остались следы когтистой ручищи, оцарапавшей кожу, и она, будто услышав мольбу демона, вдохнула, закашлялась и порывисто села, приходя в себя. Вогард вскинул лицо к небу, то ли вознося молитву, то ли пытаясь скрыть неожиданную для него самого влагу в глазах.

Существо не умерло. Оно развернулось к товарищам чародейки и отпустила тьму из своих страшных глаз. Радмир и Халиат успели вытащить свои мечи, на которых не оказалось ни капли крови, гном увернулся, откатившись в сторону. Стрела Ниахара так и осталась торчать из шеи чудища.

— Убью, — хрипло пообещало оно и выгнулось, резко оборачиваясь.

Белава сжимала в руках огненный кнут рядом с ней стоял Вогард, в руках которого пылал огонь.

— Лучше беги, — сказала чародейка.

Тварь закашлялась в своем неприятном смехе и начала свое наступление. Тут же взметнулся кнут, оплетая ноги существа. Оно не устояло и полетело на траву, но быстро вскочило и выпустило тьму. Взмах демона, и голова твари оказалась охвачена огнем. Взмах руки чародейки, и тьма разлетелась от ослепительной вспышки света, заставившей зажмуриться всех, кто оказался по близости. Чудище неприятно завизжало и бросилось прочь. Демон подхватил Белаву и полетел следом. Тварь попыталась отбиться, но была вынуждено снова сорваться в забег. Белава и демон встали у нее на пути, но существо расплылось тенью и нырнуло в переход, который все еще был открыт. Чародейка и демон отправились за ней следом.

— Халиат, — крикнул Руалар альву, кинувшегося следом. — Остановись, это их битва.

— Но… — Халиат беспомощно посмотрел на хмурого гнома, потом поднял взгляд на Радмира, обнимавшего Саэфель. — Это… Это все?

К ним подошли Дарислав с братом Гарко и Катай, который отчаянно пытался спрятать набежавшую слезу. Халиат вздохнул и опустился на траву.

— Она ведь уже не вернется? — спросил Катай разом осипшим голосом.

— Наш мир очищен от скверны, — грустно ответил альв. — Поглощающей Силу более здесь нечего делать. Но мы еще споем о ней песни. О ней и о влюбленном демоне, — древний альв грустно улыбнулся, а Радмир незаметно поморщился, наконец, принимая, что в битве за сердце зеленоглазой чародейки он был обречен на проигрыш.

Радмир прижал к себе альвийку, посмотрел в чистые васильковые глаза и ласково улыбнулся. Для этого мира начиналась новая жизнь…

Тварь выскочила туда, куда привел ее переход, к Черной Башне, на берег озера. Она остановилась, оскалилась и прыгнула на Белаву, захватывая ее в железные объятья. Демон зарычал и бросился к ним. Три тела не удержались и упали в озеро. Вогард вырывал руки существа из плечей, ломая кости, потому что разжимать пальцы оно ни в какую не желало. Потом отодрал их от горла закашлявшейся чародейки, повернулся к твари, которая умудрилась каким-то чудом удержаться на поверхности, схватил ее, отрывая голову. Чудище заверещало, но Вогард продолжал разрывать костлявое тело на части. Потом размахнулся и выбросил останки на берег, и Белава подожгла их.