Происходили значительные изменения и в других юридических сферах. В частности, в феврале 1989 года был утвержден Устав Союза адвокатов СССР. 22–23 июня того же года в Москве в Колонном зале Дома союзов состоялся учредительный съезд Союза юристов СССР.

Это было последнее масштабное мероприятие, проведенное под непосредственным руководством Кравцова. В июле 1989 года он был отправлен в отставку.

После выхода на пенсию Б. В. Кравцов активно занимается общественной и адвокатской деятельностью, ветеранскими делами. Продолжались встречи с одноклассниками и однополчанами. Изредка виделся и с Юлией Друниной. Борис Васильевич рассказывал:

«Но вот наступило новое время, время перестройки. Мы, товарищи Юли, были удивлены тому, что она согласилась на выдвижение ее кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР, ибо знали ее резко отрицательное отношение к всякого рода заседаниям и совещаниям еще в школьные годы, для нее это было пыткой.

Свой поступок Юля объяснила тем, что у нее было огромное желание хоть что-то сделать для армии, ветеранов Отечественной войны, афганцев».

Последний раз Крацов встречался с Друниной в феврале 1991 года. Она пригласила его и другого одноклассника, Михаила Лейкина, к себе на дачу, в Пахру. О многом они тогда переговорили – о ситуации в стране, о возможной перспективе ее развития. По словам Бориса Васильевича, появившаяся у Друниной ранее эйфория сменилась тревогой.

Незадолго до своей трагической кончины Юлия Владимировна два раза звонила Кравцову домой, но не застала его, так как он был в отъезде.

Скорее всего, именно в это время она, приняв решение уйти из жизни, написала несколько писем родным и близким, в Союз писателей и в милицию. В предсмертной записке, которая была оставлена на даче для зятя Юлия Владимировна писала: «Андрюша, не мучайся. Вызови милицию и вскройте гараж».

Это была ее последняя воля. Смерть поэтессы наступила в результате отравления выхлопными газами автомобиля.

Герой Советского Союза Борис Васильевич Кравцов был на 15 лет моложе Романа Андреевича Руденко. В этом году ему (Кравцову) исполняется 85, но он, как и прежде, бодр и неравнодушен ко всему, что происходит в стране и мире. Особенно неприязненно он относится к тем, кто пытается сейчас приуменьшить значение завоеванной Победы, переоценить крупнейшие сражения войны, бросить тень на имена прославленных полководцев. С негодованием говорит о тех, кто пытается обелять политику фашистской Германии, принижать высокие духовные качества нашего народа, армии, искажать известные факты Великой Отечественной войны, заниматься бездарной фальсификацией истории.

Многие современники, хорошо знавшие Романа Андреевича Руденко, называли его «государственным человеком». Кто-то говорил, что правильнее называть «государев человек». Мол, больше служил не государству, а государям, вождям. Да, с вождями он не боролся, не был он революционером, зато был ревностным охранителем государственности. Поэтому первое определение, на мой взгляд, куда точнее и правильнее передает характер его деятельности. Да, случалось, он освящал духом закона решения и приказы государства. Наверное, потому, что всегда верил: несмотря ни на что, его государство живет и развивается в правильном направлении.

Кто-то скажет, а как же знаменитый принцип «Pereat mundis et fiat justitia!» – «Пусть погибнет мир, но свершится правосудие!» Но давайте вспомним, что еще Александр Иванович Герцен считал, что «с этим нельзя согласиться, потому что антитезис дурно выбран». То есть мир, жизнь, страну все-таки желательно сохранять. Руденко был профессионалом именно в советском понимании этого слова. И не мог быть тогда другим. Другого на таком посту просто не потерпели бы…

Думаю, здесь будет весьма уместно вспомнить о «тыле» Романа Андреевича – его семье, их образе жизни. Ведь до сего времени это была закрытая тема – terra incognita – нигде об этом не писалось. Сам Руденко к родному очагу никого на пушечный выстрел не подпускал. За исключением тех, кому он искренне верил и доверял. Но таких было очень немного. Наложенное же им табу сохранялось и после его смерти…

Тяжелым выдался на Украине 1932 год. Голодное время… Многие работники прокуратуры, что называется, «на последнем градусе чахотки» исполняли свои непростые обязанности. И именно в это суровое время в шахтерском крае «неньки Украины» в Донбассе решили зарегистрировать свой брак 25-летний Роман Руденко и 23-летняя Мария Ткалич.

Молодой помощник Мариупольского городского прокурора тогда делал только первые шаги на тернистой стезе служения закону. Но уже был ярок и заметен. И поэтому неудивительно, что молодая видная брюнетка Мария Федоровна Ткалич, дочь рабочего Бакинских промыслов, погибшего в Гражданскую войну в 1918 году, сразу обратила внимание на стройного, интересного и умного молодого человека.

Роман Андреевич был галантным кавалером, и Мария Федоровна сразу в него влюбилась. От сонма чувств тогда у обоих вскружилась голова, и они 4 ноября 1932 года зарегистрировали брак, а 7 ноября сыграли свадьбу.