— Фу, еле успела. — Юля сбавила темп и перешла на шаг. — Ты, значит, улетаешь? Я думала, что ты в Чите живешь, ты же местный.

— Теперь моя работа там.

— А-а!

Они помолчали. Борисов, вышедший уже на летное поле, обернулся, но ничего не сказал и остановил ребят каким-то разговором. Веня смотрел на маленькие ушки Юли и вспоминал тот вечер, когда они перебрали коньяка и чуть было…

— Веня, я хотела тебе сказать, — не поднимая головы, произнесла девушка, — ну, ты понимаешь.

— Нет, не понимаю, — улыбнулся Веня.

— Я про тот вечер и наш разговор. Помнишь?

— Мы говорили про Глеба и вашу с ним любовь, — напомнил Веня.

— Да? — Юля подняла наконец лицо и посмотрела Вене в глаза. — Об этом мы говорили? А я думала, что мы целовались.

Девушка вдруг махнула рукой, провернулась на одном каблуке и звонко засмеялась.

— Да, мы говорили о любви! — заявила она, блестя глазами. — И я тебе рассказывала, как меня любит Глеб. И как я люблю его! Вот так!

Юля, совсем как маленькая девчонка, показала Вене язык и побежала в зал. Потом она остановилась, обернулась и на весь зал заявила:

— Да, я тебе рассказывала, что люблю его… — и тут же выпалила: — А ты дурак!

Она снова показала язык и побежала через весь зал.

— Вот девки народ, — раздался рядом голос какого-то мужика. — И кто же их поймет, чего им надо. Они и сами-то поди не знают, а парням голову крутят. Не побежишь догонять-то?

— Не-ет, — рассмеялся Веня, — не побегу. Слишком дорогое удовольствие.

Он вышел на поле и поспешил догонять свою группу. Моргунов шел последним и сильно прихрамывал…

«Вот так, — думал Веня. — Кому поцелуи, а кому и горные обвалы. Такая у нас работа».