Разобраться, что именно за инструменты держали в «руках» аборигены, не удалось: нисколько раз обстучав своими приспособлениями поверхность модуля, эта группа клубней откатилась к кустам. Их место заняли другие, которых отличал ядовито-зелёный отросток. Орудия, кои принесли с собой вновь прибывшие, были существенно крупнее и имели определённо рубящее назначение.

— Они рубят модуль, — заметил Суханов.

— Это ритуал! Форма приветствия! — воскликнул Фарро. Капитан пожал плечами.

Лин показал пальцем в угол экрана.

Из кустов появилась новая группа аборигенов, которые резкими энергичными толчками катили перед собой клубень в несколько раз крупнее самого объёмистого из них — не менее двух метров в диаметре. Отростки на клубне-гиганте были одинаково прозрачные и бесцветные. Неподалёку от модуля процессия остановилась, и маленькие клубни принялись дёргать большой за отростки в какой-то странной последовательности — как показалось Фарро, в шахматном порядке.

— Ритуальное доение в честь пришельцев, — сказал Суханов.

— А почему бы, собственно, и нет? — вскинулся контактолог.

Из одного отростка, обращённого к модулю, ударила тугая струя. Шипя и испаряясь, жидкость потекла по обшивке.

— Соляная кислота, — сообщил бортинженер.

Клубни изменили систему подергиваний, и струи полились из других отростков.

— Серная кислота, плавиковая… — читал показания анализатора Лин. — Это плохо. Плавиковую корпус долго не выдержит. А теперь пошла угольная…

— Ну, хоть газировкой угостили, — сказал Суханов. — Вы любите содовую, Фарро?

— Подождите, не до ваших острот, — озабоченно покачал головой контактолог. То, что происходило внизу на планете, нравилось ему всё меньше и меньше.

Удостоверившись в кислотоупорности модуля, клубни перестали поливать его и куда-то разбежались. На площадке не осталось ни единого аборигена.

— Неужели ушли?.. — упавшим голосом сказал Фарро.

— Попрятались, — предположил второй пилот.

В подтверждение его слов в кустах что-то громыхнуло, модуль качнулся, и на его обшивке появилась внушительная вмятина.

— Ага, — сказал Суханов. — Они и пушку притащили.

— Вот тебе и «неагрессивны». — Капитан с неудовольствием посмотрел на Фарро.

— Вероятно, они напугались. — Контактолог вскочил с кресла и забегал по рубке. — Надо показать им, что у нас мирные намерения. Надо срочно успокоить их, капитан!

— Хорошо. Выпускайте Лу. Бортинженер нажал кнопку микрофона:

— Выходи, Лу. Программа один. Мирные намерения.

Аборигены, опять было собравшиеся у модуля, отпрянули: из скрытых громкоговорителей потекла плавная спокойная мелодия, синтезированная лучшими экзопсихологами Земли. В музыке не было ни единой возбуждённой или агрессивной ноты, она была сама умиротворённость.

Скользнула вверх одна из пластин обшивки, на грунт опустился трап, и по нему навстречу снующим взад-вперёд клубням вышел Лу — высокий, плечистый, величественный, в парадном скафандре астронавтов: андроид внешне не должен сильно отличаться от тех, кто пойдёт после него. Но он должен и произвести первое, благоприятное впечатление на представителей инопланетной расы. От Лу веяло уверенностью и спокойствием — он был спроектирован так, чтобы излучать спокойствие и достоинство. Искусственный человек, не знающий ни страха, ни эмоций, кроме тех, что предусмотрены сложнейшей программой, сделал шаг, другой. Медленно начал поднимать руки с широко раскрытыми ладонями — жест, который можно понять лишь однозначно: «я иду к вам без оружия». Программа «мирные намерения» предусматривала, что андроид затем плавно разведёт руки в стороны ладонями вверх, широко улыбнётся, скажет несколько негромких распевных слов приветствия…

Андроид не успел выполнить даже первого движения. Толпа аборигенов вихрем налетела на Лу, опрокинула его, и искусственный человек исчез под массой копошащихся клубней.

— Лу больше не функционирует, — лаконично объявил бортинженер.

— Как это? — ужаснулся Фарро. — Что они делают?!

— Они его расчленяют, кажется, — сказал Лин.

От кучи-малы над андроидом отделился клубень и покатился в кусты, тремя отростками прижимая что-то к белёсому телу. Бортинженер остановил кадр, дал увеличение, и сидящие в рубке «Вагабонда» увидели, что в конечностях клубня зажата человеческая кисть — широкая мужская кисть с пятью пальцами, отделённая от руки каким-то острым предметом, — с той только разницей, что из мягкой розовой плоти торчали не окровавленные сухожилия и кости, а разноцветные проводки и кусочки пластикового каркаса.

— Они его прикончили, — сказал Суханов. — Вы не жалеете, Фарро, что послали его, а не вас?

— Отвратительно… Варвары… Звери… — На глаза контактолога навернулись слезы.

— Лин, вы не закрыли дверь в модуль! — рявкнул капитан.

— Поздно, капитан, — виновато сказал бортинженер. — Они уже там.

— Лин включил внутренние камеры модуля.

Около десятка клубней, неизвестно когда закатившихся в модуль, уже сновали по кабине, повсюду ударяя, тыкая, надавливали своими непонятными орудиями. Из панели управления брызнули искры электрического разряда, и камеры отключились. Лин опять перевёл экран на наружный обзор — световая пульсация модуля тоже прекратилась.