А в-третьих, меня интересовала судьба оставшегося мужика. К тому же, судя по всему, он был более остальных достоин завершить свой жизненный путь именно сегодня.

Этот оставшийся на четвереньках мужик наконец-то сумел подняться и перелезть через бревно. Неуклюжий удар, который он попытался нанести, напоминал комедийную постановку. Долгий замах и медленный, но мощный на вид удар. Незнакомец легко отошел в сторону и стукнул пьянчугу левой рукой поддых. Тот согнулся, но тут же попытался выпрямиться. Попытка не удалась, да и незнакомец ждать не стал – хук снизу отбросил мужика назад, и тот снова перелетел через злосчастное бревно. Незнакомец перешагнул через бревно и схватил мужика за горло.

– Надеюсь, я видел тебя здесь в первый и последний раз. Окажешься здесь снова, руки-ноги переломаю. Понятно?

Речь звучала ровно и непринужденно, но в ней чувствовалась такая сила, что не было никакой возможности ей противостоять. Видимо, так же эти слова воспринял и пьянчуга, благоразумно промолчав.

– Я думаю, мы поняли друг друга, – немного помолчав, добавил незнакомец и, отпустив мужика, скрылся в темноте.

Похрипев и отдышавшись, мужик снова сел на бревно, только теперь спиной ко мне. Пару минут спустя на верхнем этаже зажегся свет. Наверно там и живет этот правильный человек.

Будь всегда на высоте – мысленно пожелал я ему и переключил все свое внимание на недобитую пьянь: похоже, сегодня не твой день. Я не мог видеть себя, но не сомневаюсь, что вид мой был ужасен.

Мужик посидел немного, вытирая лицо рукой и тихо матерясь, потом порыскал рукой возле соседнего дерева и выудил оттуда очередную бутылку. Интересно, сколько же они сумели запасти, и сколько бы времени им потребовалось, чтобы все это выпить? Судя по всему, намечалась гулянка на всю ночь.

Свет от окна, светившего точно на место попойки, выключился и через секунду включился в соседнем окне. Похоже, хозяева этой квартиры переместились на кухню. Редкие дела, особенно ночью, занимают долгое время на кухне. Я понял, что пора действовать.

Нож из-под штанины привычным движением скользнул в руку. Его приятная тяжесть придавала уверенности. Я не сумел сегодня получить троих, но один уж точно не уйдет от расплаты.

В наступившей тишине предательская ветка скрипнула особенно громко.

– Это вы, хмыри, вернулись? – спросил неудачник, стараясь повернуться, чтобы разглядеть пришедшего (он слишком хорошо подумал о своих так называемых друзьях).

Ему это удалость не сразу, но когда он увидел меня, то сразу вскочил с бревна.

– Ты еще кто такой? Тоже чем-то недоволен?

Он испытующе, как мне показалось, смотрел на меня. При таком боковом освещении нам трудно было разглядеть друг друга, свет только немного задевал нас, уходя куда-то в сторону. Я не собирался разговаривать, но и торопиться не хотел. Поэтому мое медленное приближение выглядело весьма зловеще.

– Чего тебе надо? – Мужик сделал вторую попытку разговорить меня, а сам в это время отступил на шаг назад.

Я не выдержал и заговорил:

– Не бойся меня, я всего лишь твоя смерть. Ты жил погано, так хотя бы умри достойно

Я старался говорить тихо, но, судя по реакции противника, он все понял.

– Не надо, – прошептал он и упал на колени. – Я исправлюсь, не надо меня убивать.

– Смерть не убивает, она забирает то, что принадлежит ей, – продолжал я гнуть свою линию.

– У меня осталось хоть немного времени? – неожиданно протрезвевшим голосом прошептал мужик.

– Смотря для чего.

Мужик сложил руки в молитвенном жесте, склонил голову и что-то зашептал. Это было похоже на молитву. Я не стал его прерывать. Человек, способный достойно принять смерть, имеет право на уважение. Вскоре он замолчал и посмотрел на меня.

– Спасибо, я готов.

Он так и остался стоять на коленях, и лишь по направлению его головы было понятно, что он следит за мной.

Я легко перепрыгнул через бревно и присел напротив него.

– А что меня ждет Там? – В его голосе чувствовались отчаянные нотки.

– Ты скоро это узнаешь…

Я вложил всю силу в нанесенный удар. Нож пробил все защитные слои организма, кожу, мышцы, жир и вошел прямо в сердце.

Я всегда боялся бить в сердце, потому что не был уверен в точности попадания. Ребра всегда могут все испортить, а еще хуже, если нож воткнется прямо в ребро – вдруг моей силы не хватит, чтобы его сломать? Эти мысли мучили меня раньше, но сегодня я был уверен, все получится, как надо. В который уже раз создавалось ощущение, что сама судьба направляет мой удар.

Где-то в глубине души мне стало жалко мужика, но я не жалел о содеянном. Мужик явно что-то натворил в своей жизни и поэтому принял смерть почти с радостью, а не спасаясь бегством, как жалкое ничтожество. Я сделал доброе дело…

А вдруг нет? Может, его душевные страдания были бы большим наказанием, чем быстрое и безболезненное убийство?

Я не стал себя мучить этими морализаторскими настроениями, а нанес еще три удара ножом в грудь убитого и один в горло. Похоже, у меня уже вырабатывался определенный почерк – это удар в горло. Не пора ли его поменять? Хотелось бы, но я не видел равноценной замены. Сердце – слишком ненадежно. А вдруг оно вообще окажется справа? Таких людей единицы, но ведь попадаются. Так что риск – благородное дело, но не стоит испытывать судьбу, которая и так дает многое.