— Ах, твою мать! — воскликнул Виктор, заметив кровь на полу и простреленные ноги бандита.

— Полностью разделяю твои чувства, — поддакнула я. — Выглядит скверно. Думаю, ноги придется ампутировать, — сказала я так, словно занималась этим каждый день.

Повернувшись к окаменевшему Виктору, я подмигнула ему, а то еще решит, что по-настоящему спятила. Виктору происходящее очень не нравилось, но он не спасовал, решив, что позже стребует с меня за спектакль отдельную плату.

— Ладно, я тогда буду пилить, а ты разогрей паяльную лампу, культи надо будет прижигать, — деловито сказала я Виктору и наклонилась к ногам киллера, примериваясь, как половчее их отхватить. Для пущей убедительности пильнула разок, порвав у него на бедре джинсы и оцарапав кожу.

— Все, хватит, психи проклятые! — завопил Коренев, побледнев, как мел. — Что вам надо? Я все скажу.

— Слушай, Жень, да хрен с ним, я уже настроился на пытки, — проворчал Виктор. — Дай я его хоть подпалю. Это ведь не дело, что он сразу признался.

Я изобразила на лице сомнение, и киллер, не дожидаясь, когда мы решим, стал торопливо все рассказывать, что нанял его Каримов, хозяин «Грачевской сталепромышленной компании», велел устранить меня, Ларису и ее мужа.

— Операторша с телефонки, начальник производства с ЗМК и Ефим, парень из ресторана, — твоих рук дело? — строго спросила я, поигрывая ножовкой.

— Моих, — кивнул поспешно Коренев.

— Подумай, — сузила я глаза.

— Ну, этот самый начальник производства, я его не трогал, — выпалил он после секундного раздумья.

— Когда ты должен позвонить Каримову о выполнении задания?

— Сразу, как выполню задание, — признался Коренев. — Деньги этот клоп мне уже забашлял, так что надо только позвонить.

— Звони! — приказала я.

Он продиктовал мне по памяти номер, я набрала и приложила трубку к его уху.

— Я все сделал. В доме тихо. Хозяева спят, — коротко сказал он, морщась и глазами показал мне, что разговор окончен. Я выключила сотовый, положила в карман и небрежно спросила:

— А что теперь будут делать остальные?

— Какие остальные? — изобразил непонимание Коренев.

— Те, кто следит за домом по приказу Каримова, — пояснила я. — Они видели, как ты вошел, но почему-то не выходишь. Их действия? Что они будут делать?

— А, те абреки из кафе? — протянул Коренев. Его лицо поблескивало от пота. Боль в простреленных ногах, наверно, была невыносимая. Однако я тоже не испытывала райского наслаждения от дырки в плече.

— Да, именно, как ты выразился, абреки, — сказала я вслух.

— Ну, они, они — просто наружное наблюдение, — проговорил Коренев, — пасут вас, а обо мне даже не знают. Каримов их не посвящал, потому что не доверяет. Так, мелкая шушера.

— То есть они не полезут сюда за тобой? — уточнила я.

— Нет, определенно, Каримов им не приказывал, — ответил Коренев. — Я же ему позвонил, что все путем. Чего ему рыпаться. И эти придурки будут сидеть тихо.

— Ну классно, значит, — кивнула я.

Наверху раздались осторожные шаги и голос Неделькиной:

— Вы там закончили свои дела или нет? — Не дождавшись ответа, она спустилась, осторожно заглянула в холл и, не увидев ничего жуткого, спустилась окончательно.

— Наверно, нам надо собираться, — сказала я задумчиво. В голове постепенно сложился план отхода из особняка.

— Мне бы выпить, а? — хрипло попросил Коренев, с мольбой заглядывая мне в глаза.

— Ой, я сейчас принесу водички, — вызвалась Лариса и рванулась к кухне.

Коренев скривился, а я, придержав Неделькину, просветила ее, что киллеру надо кое-что покрепче.

— В баре есть водка и коньяк, — растерянно проронила Лариса.

— Мне коньяку, — подал голос киллер.

— Вот менты приедут, и будут тебе коньяк, водка и кофе с какавой, — бросила я ему, а Виктору кивнула: — Давай эту гниду наверх оттащим, чтобы не маячил тут.

Пластырем из аптечки я заклеила бандиту рот, чтобы не орал. Вдвоем с Виктором мы ухватили его под мышки и поволокли к лестнице. Лицо бандита исказилось, покраснело, из глаз покатились слезы.

— Терпи, в тюрьме ненамного лучше будет, — пообещала я ему.

Запихнув киллера в мою комнату, мы вернулись вниз. Я несла сумку со всем своим имуществом и ноутбук. Положила все это на диван и объяснила Виктору свой план.

— Я не могу в сундуке! — воскликнула Лариса. — Замаскируйте меня как-нибудь.

— Лариса, дорогая, — проникновенно обратилась я к Неделькиной, пока Виктор выламывал перегородки из сундука, расшвыривая по сторонам обломки и обувь. — Понимаешь, я ранена, нервы на пределе, ситуация критическая, и если ты не полезешь в этот чертов сундук, то, клянусь, я запихаю туда тебя силой и не выпущу до родов.