Идол отчуждения не удалился и после ликвидации советского строя. Он дышит из текстов и выступлений множества обществоведов, включая «просвещенных левых». Представление отчуждения как таинственной сущности (и даже субстанции), объясняющей природу советского строя, опирается на раннего Маркса, который выводил из этой сущности свою концепцию грубого (уравнительного, «казарменного») коммунизма. Возможно также, что непосредственно идею использовать это понятие как средство подрыва легитимности СССР подал Л. Троцкий.

В статье «Троцкий» в новейшем философском словаре «Академик» сказано: «Осуществленный Т. анализ ряда существенных тенденций в эволюции советского общества… предвосхитил появление достаточно заметной обновленческой традиции в идеологии социалистического и коммунистического толка. Проблема отчуждения людей при социализме от продуктов собственного труда и от политической власти была не только легитимизирована для международной радикальной интеллигенции левой ориентации, но и приобрела статус атрибутивно сопряженной с процедурами социально-философского и социологического планирования последствий революционно-утопических экспериментов» [113].

Во всяком случае, сам М. Горбачев, нагнетая ненависть к советскому государству, использовал старый троцкистский тезис об «отчуждении» советского работника от собственности: «Массы народа, отчужденные от собственности, от власти, от самодеятельности и творчества, превращались в пассивных исполнителей приказов сверху… Человеку отводилась роль пассивного винтика в этой страшной машине» [90].

Прежде чем перейти к исходным рассуждениям К. Маркса, обратимся к здравому смыслу и сначала вникнем в буквальное значение слова отчуждение. Профессиональный жаргон, конечно, далеко уходит от буквальных значений слов, но все же обычно не порывает с ними. В русском толковом словаре слово отчуждение означает отделение, удаление, разрыв, отбирание. В этом же смысле оно перешло из латыни (alienatio) в европейские языки, правда, с добавлением значения беспамятство, психическое расстройство. Не вдаваясь в психиатрию, заметим, что явление отделения и удаления – необходимая часть бытия и в неживой, и в живой природе, а тем более в обществе.

Само слово особь указывает на тот факт, что на определенной стадии эволюции живые организмы существуют в состоянии фундаментального отчуждения от себе подобных (в отличие от лишайников, полипов и кораллов). Биологическое отчуждение неизбежно сопровождается и социальным. Даже рой пчел или колония муравьев нуждаются в развитых системах коммуникации, чтобы особи могли собраться в общество. В человеческих общностях типы и механизмы социального отчуждения менялись в ходе развития, но без него невозможно было помыслить никакое общество. Например, Новое время на Западе ознаменовалось самоосознанием человека как индивида – атома, неделимой частицы. Это – радикальное отчуждение, которому М. Вебер посвятил свой главный труд «Протестантская этика и дух капитализма».

Еще в 1960-е гг., когда проблему отчуждения пытались поставить в повестку дня «шестидесятники», И. Кон предупреждал:

«Уже в “Экономическо-философских рукописях 1844 г.” и в позднейших работах Маркс связывает возникновение отчуждения с частной собственностью и антагонистическим разделением труда. Почему получается, что общественные силы людей становятся господствующими над ними? – спрашивает Маркс. И отвечает: причина этого – разделение труда… Разделение труда, дающее людям возможность проявить и развить свои индивидуальные способности, было предпосылкой становления индивидуальности и культуры… Таким образом, отчуждение – это объективное историческое явление, и третье значение понятия (отчужденность как психологический феномен) – лишь выражение этого основного факта» [114].

А когда во время перестройки начал нарастать поток откровений о том, что и советское общество основано на отчуждении, было подано несколько слабых голосов, которые пытались воззвать к здравому смыслу. Культурологи, например, писали (1990 г.): «Каждый конкретный этап человеческой истории имеет свою форму социально-экономического и духовного отчуждения. Особая форма отчуждения культуры присуща и социализму. Мы исходим из того, что отчуждение при социализме так же естественно, как и при капитализме, и, впрочем, при первобытно-общинном строе. Это не аномалия, а нормальный, естественный процесс, свойственный развитию каждого общества и охватывает он не только сферу экономики, но и сферу духовности, культуры» [115].

На эти голоса внимания не обратили, да они и были слишком неуверенными – действовала тяжелая артиллерия, и противостоять ей не решались. Как говорилось ранее, академик Т.И. Заславская в марте 1990 г. сделала жесткое заявление: «Сотни миллионов обездоленных, полностью зависимых от государства [трудящихся] пролетаризированы, десятки миллионов – люмпенизированы, т. е. отчуждены не только от средств производства, но и от собственной истории, культуры, национальных и общечеловеческих ценностей» [24].

Такие суждения тогда заполнили общественное пространство. Вот примеры из гуманитарных трактатов: «При “реальном социализме” мы имели… эксплуатацию и отчуждение, по интенсивности и тотальности не уступавшие эксплуатации и отчуждению в капиталистических странах… Требование, которое Маркс предъявлял к общественной собственности, – чтобы она одновременно была и индивидуальной. Без этого, по Марксу, невозможно преодоление отчуждения, не произойдет диалектического снятия частной собственности» [116].