На убыль гроза пошла только под утро, и когда сквозь тучи пробились первые лучи солнца, Алексей с Инной задернули шторы на иллюминаторах и тут же заснули…

Понадеявшись на скорое освобождение молодоженов, Лукин весь извелся, ожидая новостей от Давыдова, но тот не выходил на связь уже вторые сутки. Пребывая в состоянии крайнего раздражения, Лукин позвонил Сокольскому:

– Ну и куда этот ваш хваленый профи пропал? Второй день от Давыдова нет ни слуху ни духу. Что это за работа? Мне что теперь, и на его поиски экспедицию отправлять? – накинулся он на Сокольского.

– Единственное, что на данный момент мне известно, это то, что в том районе Индийского океана, куда он должен был еще вчера прибыть, сейчас бушует тропический шторм. И этот шторм по спутниковому прогнозу продлится там еще минимум три дня, – сообщил Сергей.

– Шторм? И насколько сильный? – обеспокоенно спросил Лукин.

– Десять-двенадцать баллов. Для прогулочного катера, на котором Алексей с Инной вышли в открытый океан, – это очень серьезное испытание.

– А для круизной яхты?

– На круизных яхтах люди в кругосветку ходят, так что она должна быть рассчитана на любой шторм, – успокоил его Сергей.

– Ну, будем надеяться, – сказал Лукин. – Появится какая-нибудь новая информация – звони мне в любое время дня и ночи, – попросил он.

– Хорошо, – ответил Сергей.

Переговорив с Сокольским, Константин Викторович начал нервно ходить по комнате.

– Что-то еще случилось? – встревоженно спросила заглянувшая в его кабинет Карина.

– В шторм они попали на своей круизной яхте, в двенадцатибалльный. Вот тебе и спокойные Мальдивы. Это ты, между прочим, посоветовала Елене туда отправиться, – злобно сощурившись, заметил Лукин.

– Так я что, уже и в шторме виновата?! – возмутилась Карина.

– Ладно, не будем сейчас выяснять, кто в чем виноват, – пошел он на попятную.

На душе у него и так было тошно, не хватало еще разругаться с женой.

«Если в ближайшие дни Алексей с Инной не дадут о себе знать, можно ставить на них крест», – подумал Лукин, почти смирившись с тем, что задание они провалили. Что там могло произойти с ними в океане, его интересовало постольку-поскольку. Никакой ответственности за подполковника Давыдова и его жену он не нес, и пусть за них голова у Сокольского болит. Константина Викторовича же в первую очередь интересовала только собственная дочь…

Когда ночью яхту положил грозовой шквал, Ганс со Змеем уже готовы были подать сигнал SOS, но в открытый эфир им можно было выходить только в крайнем случае, то есть если бы яхта потерпела кораблекрушение. А пока истерзанное штормом судно держалось на плаву, в их же интересах было сохранять полное радиомолчание. При захвате яхты они скормили акулам шкипера и трех членов экипажа, и вызов помощи мог теперь для них обернуться длительным тюремным заключением. Потому они боролись за выживание из последних сил. В самом начале бури они сообразили сбросить парус и оставили лишь минимальный передний штормовой парус – его было достаточно, чтобы уходить от урагана полным курсом, и яхта летела вперед с невероятной скоростью, подгоняемая дующим в корму ветром.

Так они пережили первый штормовой день, но самое страшное началось ночью – чудовищный порыв ветра сбросил яхту с гребня волны и она упала мачтой вниз. Мачта от удара о воду сломалась, разбился автопилот, с палубы сорвало спасательный плот, который тут же унесло подоспевшей волной в бушующий океан. Стоявший на вахте Ганс получил перелом нескольких ребер, а Змей разбил в кровь голову. Досталось и заключенным в каюте молодоженам – Денис сломал руку, Елена же отделалась ушибами.

Тропический шторм терзал яхту весь последующий день и ночь. Сменяя друг друга, Ганс со Змеем несли круглосуточную вахту, и поступи сейчас команда от «Бухгалтера» отпустить заложников, они не смогли бы ее выполнить, ну разве что выпустить Елену с Денисом из каюты на палубу. На яхте без мачты далеко ведь не уйдешь. Яхта «Tropical» была оснащена дизельным двигателем, однако толку от него сейчас было мало, поскольку за автономный круиз они израсходовали почти весь запас топлива.

Когда океан наконец немного угомонился, яхта легла в дрейф и под действием подводных течений и ветра ее начало сносить куда-то в южные широты. О сложившейся ситуации Ганс доложил «Бухгалтеру». Связь с ним по-прежнему поддерживалась только через Интернет, в который они входили с незарегистрированных мобильных телефонов, так что насчет конспирации можно было не беспокоиться. Планируя эту операцию, «Бухгалтер» предусмотрительно закупил несколько сим-карт и рекомендовал менять их после каждого входа в Интернет, чтобы абонента невозможно было отследить. Когда на кону стоит пятьдесят миллионов евро, такие меры предосторожности не казались ему излишними.

Сообщение Ганса о том, что яхта стала фактически неуправляемой, было «Бухгалтеру» только на руку. Даже в самом совершенном плане всегда есть слабое звено. В его плане слабым звеном были исполнители, которые могли напрямую выйти на Лукина и начать с ним свою игру. Потеряв мачту и не имея возможности дозаправить яхту, Ганс со Змеем оказались не в том положении, чтобы кому-то диктовать свои условия. По большому счету, ни они, ни заложники «Бухгалтеру» теперь были не нужны, и если Лукин перечислит выкуп, а деваться ему ведь было некуда, пусть яхта с молодоженами хоть вечно болтается в открытом океане. Главное, чтобы их не обнаружили раньше времени. Он и так сильно рис ковал, разрешив Елене позвонить отцу, но это был необходимый риск, поскольку другого способа убедить Лукина в том, что его дочь с зятем живы, не было. Понятно, что без такого звонка за их освобождение никто ничего платить бы не стал. А теперь пришло время активизировать процесс, и «Бухгалтер» обычной почтой отправил Лукину и отцу Дениса письма, в которых в ультимативной форме потребовал заплатить выкуп в полном объеме в недельный срок с момента получения этих писем. В случае же, если деньги не поступят на указанные ранее счета в установленный срок, яхта с молодоженами будет взорвана.