– Действительно, – сочувственно покивала Арра. – Ты, и вдруг, чувство юмора. Надо же, какая нелепость. Да я за все время знакомства от тебя ни одной приличной шутки не слышала.

– Ты несправедлива, – вступился за Ганца Джузеппе. – С месяц назад, он выдал что-то смешное. Помнишь, насчет… м-м-м… или это было два месяца назад? О чем же это он… не помню. Но что-то очень смешное!

– Остряки, – с каждой минутой Ганц становился все мрачнее. – Можно подумать, вы просто фонтанируете идеями, по поводу того, как дальше быть. Не в тюрьму же, гроссмейстера сажать.

– Да, тюрьму, в которой можно удержать гроссмейстера, как-то трудно себе представить, – вздохнул Пироман. – Разве только остальные гроссмейстеры там охранниками будут.

– Ага, все пятеро, – кивнул Ганц. – Ты пойди, предложи им. Может, согласятся.

– Вот если бы можно было, – задумчиво пробормотал Таффи, – его как-нибудь так… окончательно устранить…

– Ты что имеешь в виду? – встревожился Джузеппе.

– Да, ты уж договаривай, – попросил Ганц. – Конкретно, какой способ устранения предлагаешь? Удавить потихоньку, пока он под обездвиживающим? Или устроить показательную казнь на площади? А что? Давненько в Нюрбурге так не развлекались. Сходим, посмотрим, будет, что внукам рассказать. Нам, я думаю, учитывая наше героическое участие, лучшие места выделят, в первом ряду…

– Ганц, прекрати! – пришел в ужас магистр Торстен. – Я ничего такого жуткого… я вообще говорил про изгнание.

– Ох, Таффи, – разочарованно вздохнула Арра, – ну как ты себе это представляешь? С гроссмейстера Ристена снимут обездвиживающее заклинание и скажут: «Совет рассмотрел ваше дело и принял решение – убирайся вон! И больше нам на глаза не показывайся!» Так, что ли?

– Нет, ты забыла, – Ганц, разумеется, не упустил возможности встрять с уточнением. – Гроссмейстеры обязаны ему еще старую котомку вручить, с черствой краюшкой хлеба. Чтобы гроссмейстер Ристен, в своих дальнейших скитаниях, размачивал ее в собственных слезах.

– Что вы ко мне прицепились? – обиделся Таффи. – Я просто имел в виду, что было бы хорошо, если бы он сам ушел, куда-нибудь подальше. И чтобы никто его больше не видел.

– Куда подальше… и чтобы никто больше не видел… – Ганц неожиданно впал в глубокую задумчивость.

– И где ты ему бродить прикажешь? – устало спросил Джузеппе у Таффи. – Лагосинтер не пустыня, все время на кого-нибудь натыкаться будет.

– А гроссмейстер Джанкарино? Он уже, сколько времени где-то бродит и ни на кого не натыкается!

– Куда подальше… и чтобы никто не видел… – негромко повторил Ганц.

– Сравнил тоже! Джанкарино сам ушел, его никто не гнал. И сам не хочет возвращаться.

– Куда подальше… и чтобы никто не видел…

– Ганц, что с тобой? – Арра, наконец, обратила внимание на его бормотание. – Что ты повторяешь одно и то же?

– А? – секунду Ганц тупо смотрел на девушку, потом взгляд его прояснился. – Понимаешь, – сказал он доверительно, – Ристена надо отправить куда-нибудь подальше. И чтобы никто его больше не видел.

– Джузеппе, – Арра обернулась к магистру, – отстань от Таффи. С Ганцем что-то случилось. Может, гроссмейстер Пьелуджио плохо рану обработал, и лихорадка началась? Он заговаривается.

– Тоже новость, – ухмыльнулся Пироман. – Да Ганц все время заговаривается.

Магистры, впрочем, не поддержали его веселья. Переглянулись озабоченно, почти одновременно спросили:

– А что он говорит?

– Да дело я говорю, дело! – оживившийся Ганц всплеснул руками. – Ведь в принципе, против изгнания никто не возражает, так?

– Так, – осторожно подтвердил Джузеппе. – Оптимальное было бы решение проблемы.

– Значит, осталось только найти подходящее место: чтобы оно было достаточно далеко, и чтобы Ристен сам не смог оттуда вернуться, так?

– Так.

– Но мы ведь знаем подходящее место! Терра! Если Ристен окажется на Терре, то на Лагосинтер вернуться никогда не сможет. И никто его больше не увидит. Самое настоящее изгнание, по всем правилам!

– Терра… – теперь в глубокую, в глубочайшую задумчивость, погрузился Джузеппе.

– А что, – Арра шевелила пальцами, словно проверяла идею Ганца на ощупь. – Терра, это действительно, изгнание.

– Обратиться за помощью к Вельзевулу?

– А почему нет? Он для этого нам свое заклинание вызова и оставил.

– Это даже не помощь, – горячо настаивал на своем Ганц. – Он нам рассказывал, что ему грешники нужны. Преступники в эту категорию очень даже входят. А уж большего преступника, чем гроссмейстер Ристен, еще поискать надо!

– Особенно в свете последних событий, – согласно кивнул Джузеппе. – Вы как думаете, ребята?