Первая мировая война, начавшаяся 1 августа 1914 года, застала А. М. Коллонтай вместе с сыном, студентом Петербургского технологического института, приехавшего к ней на каникулы, в Берлине. Через два дня она была арестована и помещена в одиночную камеру на Алексацдрплац. А 4 августа она неожиданно была освобождена. Помог мандат, выданный ЦК РСДРП Коллонтай как участнице Международной женской социалистической конференции. Видимо, немецкие полицейские решили, что русская социалистка не может быть шпионкой русского царя.

В 1915 году А. М. Коллонтай вступила в партию большевиков.

19 марта 1917 года в «Правде» появилось извещение: «Вчера из-за границы прибыла А. М. Коллонтай, известная деятельница и писательница международного социал-демократического движения, вступившая в число сотрудников «Правды». 10 октября 1917 года она присутствовала на историческом заседании ЦК, где было принято решение о вооруженном восстании.

В январе 1918 года ВЦИК поручает Коллонтай возглавить делегацию для поездки в Стокгольм с целью «раскрыть глаза трудящимся массам на происходящее в Советской России».

В 1919 году она назначается начальником политотдела дивизии, которой командовал Павел Дыбенко, раньше возглавлявший Центробалт. Затем ведет политическую работу в Донбассе, в Киеве и в Крыму. В сентябре 1919 года возвращается в Москву и возглавляет коммунистическую работу среди женщин. В разгар этой работы она неожиданно заболевает — брюшной тиф и заражение крови после перенесенного острого нефрита. Только в сентябре 1920 года возвращается к работе. Ее назначают заведующей женотделом ЦК партии. В это время ока пишет ряд статей и брошюр.

4 октября 1922 года приказом наркома иностранных дел 1. В. Чичерина она назначается советником представительства РСФСР в Норвегии, 9 октября уезжает в Осло, а 9 августа 1924 года она повышена в должности и становится посланником СССР в Норвегии.

13 апреля 1926 года Коллонтай уехала из Норвегии, а 17 октября того же 1926 года ЦИК Союза ССР назначил ее полномочным представителем в Мексику. В Мексике Коллонтай выполняла не только роль полпреда, но одновременно она была и торгпредом. За время пребывания Коллонтай в Мексике значительно улучшилось отношение населения этой страны к СССР. Пройдет много лет, и в 1946 году мексиканский посол в Москве Нарциссо вручит Александре Михайловне в знак признания ее заслуг орден Агила Ацтека с лентой.

После возвращения из Мексики Коллонтай в октябре 1927 года вновь получила назначение в Норвегию, а 24 июля 1930 года она получила агреман (изъявление правительством данной страны согласия на принятие в своей стране) в Швецию, где она проработала до марта 1945 года сначала посланником, а потом послом Советского Союза.

Последние семь лет своей жизни Александра Михайловна находилась в Москве. Работала советником Министерства иностранных дел СССР. Скончалась от инфаркта 9 марта 1952 года.

Мы с Кином включились в работу. Первое время пришлось очень трудно, сложности одолевали. Кроме нас, в резидентуре поначалу были двое — шофер и дворник. Затем прибыли два оперативных работника. Мы вместе с ними подготовили подробный план. Один должен был организовать наблюдение за германским воинским транзитом через Швецию, второму было поручено создать агентурную группу, которая бы фиксировала характер грузов, транспортируемых морским путем между Швецией и Германией. Оба были инженеры, и им поручалось искать источники информации о поставках Швецией Германии военной техники.

Центр утвердил меня заместителем резидента. Душой и главой резидентуры был Кин. Разведчик первого поколения, он имел значительный опыт чекистской работы — в контрразведке и в разведке внешней.

Семья Рыбкиных была большой. В основном — землепашцы, виноградари. Старший сын работал на заводе кузнецом, а его сын получил образование инженера-авиаконструктора. Средний в семье — Борис мечтал отправиться в дальние края, чтобы разведывать земные недра. Но нужда заставила 10-летнего мальчугана идти в типографию учеником наборщика. Восемь лет простоял он у наборной кассы. Память об этом осталась на всю жизнь: указательный палец у левши был непоправимо искривлен.

Жил типографский ученик впроголодь, часть денег посылал родителям и старался все же хотя бы немного скопить для своей будущей учебы. Много читал, усердно занимался самообразованием.

Свершилась революция. Его, сдавшего экстерном за вечернюю школу, приняли студентом в Петроградскую горную академию. К этому времени он успел познакомиться с разными политическими течениями и партиями, их появилось множество, побывал на собраниях и митингах эсеров, меньшевиков, анархистов, но больше всего ему понравилась программа партии большевиков.