Шрифт:
Ярыгин поднялся с камня и потянулся. Хотелось спать.
— Надеюсь, вы меня отвезете в гостиницу? — спросил он у Натальи, переходя почему-то опять на «вы».
— Разумеется. Но не до самой гостиницы. Не надо, чтобы нас видели вместе. Впрочем, вы и сами в этом заинтересованы. Вон как нырнули с сиденья вниз, когда патруль выехал навстречу.
Ярыгин рассмеялся.
— Это я ради вас, — стал он оправдываться. — Ведь патруль сразу отметит, что известная певица ехала в «Пежо» с мужчиной.
— Ну и что из этого? — пожала она недоуменно плечами. — Я — женщина красивая, за мной многие хвостом ходят. Могу и я увлечься.
— Цвях слышал, как вы меня из гримуборной шуганули! — напомнил ей Ярыгин. — Не надо давать ему пищу для размышлений.
— Так вы знаете и Цвяха, — насторожилась Наталья.
— Я многих знаю, Натуля! Работа такая!
— Этого оборотня, по-моему, они сами боятся. Беспощадный человек. Есть у него, правда, еще двое подручных.
Они вернулись к машине, оставленной на обочине дороги, сели в нее, и Наталья отвезла Ярыгина почти к самой гостинице. На параллельной улочке она высадила его и исчезла.
Когда Ярыгин вошел в номер, Оболенцев еще не спал. Лежал в постели и читал книгу.
— Ты куда пропал? — строго и громко спросил он. — Опять за бабой увязался? Я уже думал, что тебя смыло или засосало…
— Тогда уж было бы наоборот! Сначала засосало бы, а уж потом смыло!
— Ладно, умник! — продолжал отчитывать Оболенцев друга на тот случай, если их подслушивали. — Я волновался, пошел в туалет, а там милиция, два человека на полу лежат, а тебя нет…
— Такой кадр попался, не смог удержаться! Как магнитом потянуло. Помимо моей воли, клянусь тебе!
— Ясно! — засмеялся Оболенцев, не в силах более держать суровый тон. — На юге течка бывает даже у кобелей! Удачно хотя бы сбегал?
— Мимо кассы! — вздохнул печально Ярыгин. — Разрешила лишь проводить, а у дома ее муж ожидал…
— Это чтоб знал, как без друга ходить, — зевнул Оболенцев. — Утро вечера мудренее!
— Сейчас уже ночь! — уточнил Ярыгин и направился в ванную комнату.
Через пять минут, почистив зубы и приняв душ, он уже лежал в постели, сладко зевая. День все-таки выдался хлопотный.
Сбор дани
Цвях пил всю ночь.
Вместе с Оболенцевым он тоже посетил ночью туалет в ресторане и воспользовался случаем: записал на свой счет поимку давно разыскиваемого грабителя по кличке Дылда. Дело было нетрудное: пострадавший оказался тут же, в наличии, лежал рядом с бандитом. А двое молодых милиционеров — подчиненные капитана. Они молча подписали протокол, где значилось, что Дылду задержал Цвях.
Разбудил Цвяха телефонный звонок.
Он с трудом поднялся с постели, несколько секунд вглядывался в спящую рядом с ним акробатку, пытаясь понять, как она здесь очутилась.
— Цвях! — узнал капитан голос Юрпалова. — Ты что, забыл, какой сегодня день? Продери глаза.
— Не суетись, Юрпалов, — прохрипел Цвях. — Чего кипятишься? Из-за того, что по счету ночью не заплатил?
— По счету ты никогда не платишь! — отрезал Юрпалов. — Забыл, что сегодня сливки снимать?
— Давно пора изменить порядок! — рявкнул неожиданно Цвях.
— Ты, я чувствую, договоришься, — обрезал его Юрпалов. — Учти, незаменимых нет!
Намек был более чем прозрачен.
— Ладно, Юрпалов, не лезь в бутылку! — миролюбиво проговорил Цвях. — Через полчаса буду.
Положив трубку, он грубо разбудил акробатку, буквально сбросив ее с постели.
— Проваливай, фря! Мне уходить треба!
Бедная женщина молча поднялась с ковра и стала поспешно одеваться.
— Мог бы и пораньше разбудить! — сказала она укоризненно. — Завтраком не покормишь?
— Кафе за углом! — продолжал грубить Цвях. — А бабам я не плачу даже завтраками.
— Грубый ты какой! — обиделась акробатка.
— Какой есть! — отмахнулся Цвях. Акробатка мигом исчезла за дверью.
Через минуту и сам капитан, кое-как умывшись, вышел вслед за ней.
«Не люблю жилистых баб! — подумал он. — Баба должна быть мягкая и нежная, как Белянка!»
Цвях зашел в магазин, где в отделе «соки-воды» жаждущие могли поутру «поправить» тяжелую голову.
— Даш, когда дашь? — пошутил он, хлопнув по заду толстую продавщицу.
— Что-то тебя сегодня рано на едьбу потянуло, — привычно отмахнулась Даша. — Тебе как всегда?
— Сто коньяка и бутерброд с сырокопченой! — заказал Цвях. — Только в темпе, дела стоят.