Симми, сжавшись, сидела на стуле в гостиной.

– Нет! – простонала она, увидев меня.

– Идем со мной! – сказала я. – Не спорь, Симми. Поспеши. Лодка у причала.

Она непонимающе глянула на меня, а затем, не отдавая себе отчета, потянулась к корзинке. Я схватила ее за руку и помогла встать на ноги.

– Тулли скоро будет здесь, – продолжила я. – Он видел, как я уплывала, и знает, что лодка была привязана к дереву.

Симми в ужасе глянула в сторону кухни.

– Ты нужна своему сыну, – сказала я. – Идем.

Больше она не спорила. Я быстро заскочила в спальню и прихватила там подушку, чтобы Симми было удобнее сидеть в лодке, после чего мы сразу поспешили из дома. Уже через несколько минут мы были у причала. Я помогла Симми забраться в лодку, а затем, передав ей корзину с ребенком, залезла туда сама. Я не сомневалась, что Тулли уже где-то рядом. В следующее мгновение, собравшись с силами, я оттолкнула лодку от берега.

Достав из корзинки ребенка, Симми вновь поднесла его к груди. Так она и сидела, прикрыв глаза в немом блаженстве. И только я увидела, как Тулли вскинул ружье и прицелился. Только я услышала, как пуля щелкнула по борту лодки. С яростью, которой никак от себя не ожидала, я дала полный газ, и наша лодка стрелой понеслась по воде.

Присев возле полки с лекарствами, Ребекка искала тетрациклин, чтобы дать его девочке-подростку. Она тихонько улыбалась про себя. После разговора с Адамом ее не покидало радостное настроение. Будущее, несмотря на свою неопределенность, сулило немало хорошего.

Достав пузырек, она стала подниматься с пола, как вдруг зазвонил ее телефон. Ребекка глянула на номер. Больница в Файетвиле? Неужели туда перевели кого-то из ее пациентов?

– Доктор Уорд, – произнесла она.

– Бекка!

Телефон выпал у нее из рук. Полицейский, охранявший помещение с лекарствами, потянулся было за ним, но Ребекка уже сидела на полу, судорожно нащупывая трубку.

– С вами все в порядке? – спросил ее полицейский, но Ребекка вновь прижимала телефон к уху. – Кто это? – спросила она, не решаясь поверить в чудо.

– Это Майя, Бекка! Я жива и здорова. Где ты сейчас?

У Ребекки перехватило дыхание.

– Где я сейчас? – смогла наконец выговорить она, одной рукой прижимая телефон к уху, а другой крепко обхватив себя за ноги.

– Доктор? – полицейский присел рядом на корточки. – С вами точно все в порядке?

– Да, – шепнула она. – Бегите за Адамом, быстрее. Боже мой, Майя, – это было сказано уже в трубку, – мы думали, ты погибла! Где ты сейчас? – Больница Файетвиля, вспомнила она. – Ты что, ранена? Ты все это время была в больнице?

– Я тебе позже все объясню, – голос у Майи был на удивление живым и бодрым. – Я просто хотела сказать, что со мной все в порядке. Я сейчас в больнице. Не знаю точно, как она называется, но это родильный центр.

– Родильный центр?

Майя рассмеялась. Она действительно смеялась. Ребекка прижала кулак ко рту, понимая, что одновременно теряет и приобретает нечто очень ценное.

– Слишком долго объяснять, – сказала Майя. – Вы все еще в аэропорту?

– Нет, мы перебрались в школу и… Майя, я еду к тебе! Я немедленно еду к тебе!

В это мгновение в комнату вбежал Адам.

– Бек! – воскликнул он, увидев ее на полу. – Что случилось? – он бережно коснулся ее плеча. – С тобой все в порядке?

Даже не пытаясь сдержать слез, Ребекка протянула ему телефон.

– Она жива. Майя жива!

После необходимого осмотра Симми наконец поместили в больничную палату. Своей соседки она не видела – та лежала за ширмой, и Симми все время с опаской поглядывала в ту сторону.

– Ты уверена, что мне его вернут? – спросила меня она. Малыш Джек, как она называла своего ребенка, проходил осмотр у педиатра. Кроме того, его как следует помыли.

– Даже не сомневайся, – заверила я ее.

Пока Симми мылась под присмотром медсестры, я успела поговорить с социальным работником и сказать ей, что намерена взять на себя ответственность за Симми и ее малыша. Я собиралась удочерить Симми, чтобы помочь ей приспособиться к жизни в большом мире. Мысленно я уже превратила нашу гостевую в комнату Симми и придумала роспись для спальни Джека.

Я знала, что мне потребуется немало сил и времени, чтобы осуществить этот план, но не собиралась отступать. И прежде всего мне следовало убедить Адама в серьезности моих намерений.