— Они прислушиваются, прислушиваются, Женя, и такое потом говорят, — закивала тетя Мила. — Помнишь, ты недавно била кулаками по чурбаку и вошла в раж, что даже начала что-то выкрикивать. Потом Мария Александровна мне рассказала: во дворе болтали, будто ко мне приходил мужчина и избивал меня полтора часа. Все сошлись на том, что это мой бывший любовник и я ему изменила со слесарем, который приходил к нам трубу менять на кухне. А в любовники мне записали соседа из двадцать третьей. Помнишь этого молодого бизнесмена?

Я не смогла удержаться от смеха:

— Тетя Мила, да успокойся. Ничего страшного. Наоборот, в нашем дворе за тобой закрепится имидж роковой обольстительницы.

— В наше время таких обольстительниц знаешь, как называли? — хмуро буркнула тетя и добавила совсем уж печальным голосом: — Как я посмотрю в глаза жене этого бизнесмена, если встречу ее на улице?

— Ты лучше ей не в глаза смотри, а следи за руками, — посоветовала я. — Электрошокер, который я тебе купила, все еще функционирует?

— Да. Только я его боюсь, он так страшно трещит. — Вдруг глаза тети от страха расширились. — Ты, что, считаешь, она может напасть на меня?

— Очень даже может быть, — ответила я. — На вид она неврастеничка и из-за своего мужа любую порвет на лоскуты голыми руками, поэтому бей первой и беги. С теми, кто отбивает мужиков, не церемонятся.

— Я же не отбивала, — прошептала тетя и села, медленно бледнея. — Как же теперь-то? Может, ей позвонить и сказать, что между нами ничего не было?

— Так она тебе и поверит, не вздумай, — велела я строго. — Со временем все успокоится.

— Да, наверное, — согласилась тетя удрученно, а затем попросила: — Женя, а ты не могла бы забрать мои туфли из починки завтра, и продукты кое-какие надо купить.

— Уж не думаешь ли ты теперь скрываться дома от жены соседа? — насмешливо спросила я. — Лучше открыто сойтись в честном бою, разобраться как женщина с женщиной, — я про выдирание косм и расцарапывание лица. Подеретесь раз и успокоитесь.

— Женя, перестань издеваться, — потребовала тетя. — Я не хочу ни с кем сходиться в бою.

— Не будет она на тебя нападать, расслабься, я просто пошутила. — Обняв тетю Милу за шею, я добавила: — Но электрошокер все равно носи с собой. Кругом полно всяких психов.

— Женя, я теперь спать не смогу, — горестно всплеснула руками тетя Мила.

Часа в два ночи я проснулась и поплелась на кухню. Налила в бокал воды и вспомнила, что мне и пить-то нельзя. С воспоминанием о посте вернулись греховные мысли о пирогах, закрытых в шкафчике.

— У меня стальная воля, — сказала я себе, выплеснула воду в раковину и решительно поставила пустой стакан на стол.

А пирогами между тем все же пахло. Казалось, все стены пропитались этим манящим запахом. Ехидный голос подсознания посоветовал наплевать на обещания какому-то попу. Он-то сам наверняка во все посты так трескает, что за ушами трещит. Я задавила в себе этот противный голос. Обещание не будет нарушено ни при каких условиях.

В доказательство крепости своего характера я решила заглянуть в шкафчик. Посмотрю на пироги, и ничего со мной не сделается.

Аккуратно отворив дверцы, я заглянула: пироги как пироги, ничего особенного. Пять штук. Они лежали каждый на своем блюде, три из них надрезаны, и была видна начинка: в одном — порозовевшая малина, в другом — истекающие густым соком ягоды вишни, а в третьем — кусочки яблок, застывшие в прозрачном желе.

— Не очень-то они мне и нужны, — сказала я себе, сглотнув слюну. — Да я могу на них часами смотреть и не притронусь. В «Ворошиловке» я сносила такое, что какой-то пост по сравнению с этим — детский лепет.

Мои глаза были прикованы к отрезанному от яблочного пирога куску, лежавшему тут же на блюде. Для тренировки силы воли я взяла его и, приблизив к носу, втянула кисло-сладкий яблочный аромат раз, другой.

Уши уловили едва слышный шелест ткани в коридоре, словно бесплотный дух крался ко мне. Свободной рукой инстинктивно схватилась за нож и начала поворачиваться к двери. Вдруг тишину разорвал отчаянный крик:

— Нет, Женя, не смей этого делать!

Вздрогнув, я уронила пирог на пол. Тетя Мила подскочила ко мне и захлопнула дверцы шкафчика с сердитым шепотом: