— В таком случае разговор закрыт, — подытожил Эрик и собрался уходить.

В порыве раздражения я схватила его за горячее плечо. Он замер, его больше тело напряглось от моего прикосновения.

Я опустила руку и вздохнула.

— Пожалуйста, Эрик, скажи мне правду, — взмолилась я отчаянным голосом.

Повернувшись ко мне, он в изумлении поднял брови.

— Зачем? — раздался его шепот. — Зачем тебе знать это? Почему бы тебе просто не уйти домой и забыть все это, как самый страшный сон?

— Я... я не могу объяснить тебе этого, — пробормотала я. — Но я должна знать все. Обещаю, что я ничего и никому не скажу.

— Я не могу... не могу тебе сказать...

— Но смысл теперь скрывать от меня что-то, когда я все видела! — не унималась я.

— Ну почему? — неожиданно простонал Эрик. — Почему ты все усложняешь, Мия? Неужели нельзя сделать вид, будто ничего не произошло?!

— Нет, — спокойно промолвила я. — Я так не могу. И, по-моему, это ты все только усложняешь. Разве я многого прошу? Только скажи мне правду! И все.

— Эта правда может обернуться для тебя катастрофой! — он стал трясти меня за плечи.

Мне казалось, что моя голова сейчас оторвется, если Эрик еще раз встряхнет меня. Ничего не видя из-за выпавших на лицо волос, оглушенная его внезапным взрывом, я, наконец, вырвалась из его крепкой хватки и в испуге уставилась на него. На лбу Эрика появились капельки пота, руки были сжаты в кулаки, словно от невыносимой боли.

Эрик смотрел на меня в упор и пронизывал насквозь своими глубокими синими глазами.

— Прости, — с искренней раздасованностью произнес он.

— Тебе угрожает опасность, да? — беспокойно спросила я.

— Нет, Мия, — громко выдохнул Эрик. — Как раз наоборот — опасность грозит только тебе.

— Послушай меня, опасность я встретила вчера, и как раз ты спас меня от смерти. И если ты думаешь, что я испугаюсь, услышав правду, то это не так. Поверь, в моей жизни уже предостаточно странностей.

Эрик с невыразимой горестью посмотрел на меня. Его глаза устало и измученно изучали мое лицо.

— Эрик, ты можешь мне довериться, — вкрадчиво сказала я.

На секунду его взгляд вновь обратился на меня, и в синих глазах, широко раскрытых и ясных, было удивление и надежда. А потом они снова стали отчужденными, далекими, и мое сердце упало... Но что же вновь заставило его передумать? Что же мне сделать такого, чтобы Эрик смог поверить мне?

— Ты зря пытаешь расколоть меня, — он отрицательно помотал головой.

— Я не уйду отсюда, пока ты мне все не расскажешь, — заявила я твердо.

— Мия, не будь упрямой, — Эрик закатил глаза.

— Я все сказала.

— Знаешь, это проклятье, когда человек не хочет смотреть в глаза реальности, — раздумчиво произнес он. — И это в твоем случае. Ты не хочешь верить тому, что на самом деле ничего необычного не было.

— Что? — взвизгнула я от злости. — Ты издеваешься надо мной?! — мне вдруг захотелось наговорить ему самые резкие, бранные слова, что готовы были сорваться с моего языка. — Да как ты можешь спокойной говорить мне, что ничего необычного не было вчера?!

— Тебе просто показалось.

— Не пытайся выставить меня дурой, Эрик! Я все прекрасно помню, и мне ничего не показалось! — я подошла к нему ближе. В моей душе кипела злоба. — Если ты пытаешься сейчас отвергнуть меня, сделать идиоткой, то у тебя это получилось!

Я смотрела на Эрика. В моих глазах была неприкрытая мольба и разочарование, его глаза, как темный океан, не выражали ничего. И глядя в эти ничего пустые глаза, я с горечью понимала, что все мои надежды и безумная вера потерпела крах.

Мне бы следовало развернуться, оставить его и уйти прочь отсюда, но на меня вдруг навалилась такая усталость, что я просто не могла сдвинуться с места. Даже слово сказать было тяжело.

— Я ошиблась в тебе, Эрик, — это прозвучало как удар хлыста. — Ошиблась во всем. Особенно в нашей дружбе. Друзья должны доверять друг другу, а ты... ты просто оттолкнул меня, — я говорила медленно, с огромным трудом произнося слова, будто мне было очень больно. Хотя, мне и так было больно — физически и душевно. — Если человек врет кому-то, что-то скрывает, то в первую очередь он не честен перед собой. Прощай, Эрик.