Реакция Эдварда на мой уход тоже начала раздражать. Самое обидное, что он не просто бегал глазами по моему лицу, а прекрасно понял, что я собралась не в номере отсыпаться. Но сейчас меня лучше не трогать, я же и в драку могу полезть. Но после того как всё у той же провидицы было видение, что я назвала Эдварда "кровососом" и её же собственная реакция на это моё оскорбление, усилием воли заставив себя успокоиться, я решила перевести всё в шутку.

– Саечька за испуг.
– Щелкнула я по носу застывшего с ошеломленным выражением лица "вампир". Сомнений нет, он мне поверил. Может, я перестаралась, и это было не смешно?

Эдвард крепче сжал мою руку и продолжал пристально смотреть в глаза. Его рот открылся в попытке, что-то сказать, но, по всей видимости, цензуру эти слова не прошли.

Я аккуратно дотронулась до его подбородка, намекая о его нелепом выражении лица. Зубы "вампира" с лязгом сомкнулись, брови сдвинулись, а в глазах загорелись огоньки гнева.

– Солнце, у тебя сейчас такой вид.
– Пискнула я.
– Как будто ты выбираешь, какой казни меня подвергнуть.

– Нет, жизнь моя. Я думаю, что следует оторвать тебе в первую очередь: руки или голову.

– Ну, по логике, конечно, начать надо с рук, так сказать для полноты ощущений, но если ты будешь учитывать мои пожелания, то начни с головы. Мы с ней давно не дружим, а вот без рук колдовать будет сложновато. Да и жалко, столько времени на маникюр потратила.
– С сомнением посмотрела на свои отросшие почти на сантиметр, но, увы, не накрашенные ногти. Действительно пора сделать маникюр.

– Значит, с рук и начнем.
– Прорычал Эдвард, ещё крепче сжимая пальцы.

– Ау, ау, ау!
– Запищала я.
– Больно же.

– Извини.
– Отпустил он мою руку и с нежностью заглянул в глаза.
– Вот, что мне с тобой делать?

Если начну перечислять, то тебя дорогой мой долго будут выводить из шока.

– Не стоять на дороге.
– Ухмыльнулась я, поднимаясь на ноги.

– На это можешь даже не рассчитывать.

– Ладно, всё, шутки кончились. Мне действительно пора. Всем пока.

– Ты, что и на ужин не останешься?
– Показалась в кухонном проеме мать семейства.

– Эсми, ты чудо!
– Улыбнулась я.
– Но не останусь, я ещё после обеда всё переварить не успела.

"Ты её отпустишь?"– Бросила она взгляд на сына.

– Конечно, нет.
– Ответил мой бывший сосед по школьно парте.

– А кто тебя спрашивать то будет?
– Устало ответила я, смыкая перед собой пальцы.

– Нам надо поговорить.
– Смекнув, что я делаю, Эдвард схватил меня за руку.

– Не надо.

– Давай это буду решать я.

– Решай на здоровье, но меня к своим решениям приобщать не надо.

– Рина. Прекрати.

– Случай. Не тормози, а? Все уже поняли, что я сменила имя, и только до тебя до сих пор не доходит.

– Я буду называть тебя, как и прежде. Для меня ты на всегда останешься Риной.

– Боги! Риной меня завет один-единственный упертый вампир и это не ты.

– А кто?

– Мой принц.
– Огрызнулась я, снова начиная злиться.
– Мне пора. Так что убери руки.

– Что ещё за принц?

– Не твое дело.

– От чего же?

– Так всё тема закрыта.
– Выдернул я ладонь.

– Нет уж, объяснись.

– Ты прекрасно знаешь, что по принуждению я никогда, ничего объяснять не буду.

– Рина, не уходи от разговора.

– Что-то ты зачастил с Риной. То держался и вдруг. Неужели хочешь, что бы здесь была она.

– Это ты и есть.

– Не совсем. Хочешь, что бы здесь была Рина? Что ж, это можно устроить.

Я закрыла глаза и, сжав руки в кулаки, постаралась отпустить все свои мысли в сторону и, инстинктивно зарычав, открыла глаза.

Мужская половина Каленов, чувствуя исходящую от меня угрозу и наверняка ощущая подскочившую температуру, медленно задвигали своих не менее испуганных жен себе за спины и отступали назад. Только Эдвард оставался стоять на своём прежнем месте, с непониманием смотря на меня золотисто-карими глазами, в которых отражалась моя красная радужка.

– Ну, как?
– Спросила я, чуть наклоняя голову на бок.
– Это ты хотел увидеть?

– Что с тобой?
– Осипшим голосом спросил он.
– Это смена ипостаси?

– Нет. Ипостась меняют, полностью теряя над собой контроль, а я его ещё держу.

– Тогда что?

– Ничего. Просто моя суть. Рина.

– Не правда.

– Тебе ли знать где, правда, а где ложь, если даже я сама не могу определиться.
– Улыбнулась я, чем только усилила исходящую от меня опасность. Образовавшиеся в доме напряжение можно было резать ножом. "Упыри" стали неслышными, и только шумное дыхание Розали нарушало гнетущую тишину.