– Вот.... Ну,... У меня слов нет, одни эмоции. Это только ты на такое способна.

– Вот такая я истеричная. Гарх'аши как ни как. И давай закроем эту тему.

– Хорошо.
– Послей паузы, отозвался мой названный брат.
– Расскажешь, когда посчитаешь нужным.

– Да. Лучше скажи, что там с тобой?

– Ничего особенного. Отравился чем-то в твоей Догеве.

– Чем?
– На этот раз удивилась я.

– Да я и сам толком не понял. Просто приехал туда, и часа за столом не просидел, чувствую меня подташнивать начало. Рикон в меня какую-то гадость влил, полегчало. А ночью температура поднялась. Похоже, интоксикация началась, думал, уж лучше б ещё в начале вырвало, наверно. После тех экзекуций, что ваша Келла по недоразумению назвала быстрым лечением, на меня ещё и слабость навалилась. В итоге на свадьбе, я даже обряд не выстоял, как последний старикашка сидел на стуле перед беседкой. А эти кровососы ещё смеются "старый друг уже совсем старый". Тьфу.

– Хоть весело было?

– Ага. Очень.
– Недовольно протянул он.

– Вообще-то я про свадьбу.

– Весело. Только мне не до неё было. Думал только о том, где бы полежать. А ты что в номере? На ночную охоту, почему на этот раз не пошла?

– Что-то нет настроения.
– И сил, прям как у тебя.

– А встречу Лорана с Викторией отследила?

– Нет.
– Заволновалась я.

– Что так?

– Занята была.

– Кем, если не секрет? Эдварда настолько я понял, поблизости не было.

– Зато с Райли пообщалась.

– И что?
– Насторожился мой Покровитель.

– Он оказался неплохим парнем.

– И как ты это узнала?

– Вот пристал. Прям допрос. Мы немного поговорили, я хорошо почитала. Как выяснилось, мои прошлые слова заставили его задуматься. И, представляешь, он по образованию ветеринар.

– Рад за него. Практикующий?
– С улыбкой уточнил Демиан.

– Нет.
– Засмеялась я.
– Он же "упырь" от него всё звери шарахаться будут.

– А кто их знает? Вот один знакомый врач-"упырь" у тебя есть, и что-то никто от него не шарахается. Наоборот бегают следом по всей больнице.

– Ты же знаешь, что в вашем мире у людей намного слабее развит инстинкт самосохранения. Они просто не чувствуют опасности.
– Веселилась я.

– Тогда я, почему чувствую?

– Дурное влияние моего мира.

– Ага. Никогда не забуду, как мы в Мирград ездили. За каждым кустом какая-нибудь дрянь сидела.
– С притворным ужасом проворчал он.
– Я после этого боюсь выбираться за пределы Догевы.

– Не утрируй.
– Смеялась я. Как же быстро разговоры с ним поднимают мне настроение.
– Рикон больше тебя пугал.

Мы конечно не раз катались по Белории в мести, правда, не далеко от Догевы, но после той первой поездки Демиан стал намного подозрительнее. Жаловать на его поведение не приходилось, так как без дела он никогда не дёргал, зато мог с легкостью определить следы животных на той поляне, которую мы облюбовывали для стоянки.

– У страха глаза велики. Так как ты сейчас себя чувствуешь?

Разговор сам собой скатился на привычные глупости. Мой разболевшийся Покровитель рассказал, как прошла свадьба. Что друг другу обещали жених и невеста, чтобы выпросить кольца, и как над всем этим смеялись гости, опуская к каждому обещаю дополнительные комментарии.

Я тоже в общих чертах рассказала, что творилось в голове Ралли. И о чём мы болтали сегодня с Денисом. Забавно всё-таки было смотреть за тем, с какими глазами он наблюдал за моими способностями по поглощению еды. Хорошо, что бедный парень не знал, настолько я была голодна, да и для моего названного брата это тоже была не желательная информация.

На протяжении всего времени этого непринужденного, ночного разговора у меня создалось впечатление, что мой Покровитель очень осторожно пытается поймать меня на вранье, между строк выспрашивая о моём самочувствии. Я только порадовалась, что в ту злополучную пятницу быстро потеряла сознание и Демиан не почувствовал моей боли, но вот его так называемое отравление, температура и слабость явно передались от меня. И он тоже это подозревает, а доказать ничего не может уж больнее нетипичное сочетание симптомов. А раз его мутило, то это ещё более тревожный признак. По всей видимости, донорская кровь не пропала даром.

Уже в третьем часу ночи, отключив телефон, я пошла в ванную и по мере возможности осмотрела своё горло. Легкое покраснение и никакой рези. Даже немного странно. В любом случаи стоит принять меря.

Моя аптечка лежала в спальне на комоде рядом с телевизором. Она из упаковок ампул, как и вереница упаковок от одноразовых шприцов, была практически пуста. Не хватало семи штук. По всей видимости, первым уколом мне влили двойную дозу. Так же лежала мятая записка:

"Привет, ребёнок.