Рикон:

Ветер за окном по привычке

Гонит облака, словно спичкой.

Солнце зажигать будет небо,

И наступит день, где я не был.

Закончив куплет, Повелители, подобно двум готовящимся к атаке хищникам, закружились по сцене, на грани крика высказывая друг другу свои претензии. Только летящей об пол посуды не хватало, но её с лихвой заменяли, вспыхивающие вокруг них, паутинки молний.

Рина и Рикон:

Смотришь мне в глаза,

Сколько можно лгать,

Проще самому сказать об этом.

Что любовь была перестрелкой душ,

Мне стало скучно!

Я тебе не верю,

Ты - сон вчерашний,

Который мне пророчит слезы.

Я тебе не верю,

Ты - снег зимы прошедшей, он давно растаял...

Я тебе не верю,

Ты - солнце, утонувшее в воде холодной.

Я тебе не верю,

Ты - все, что было у меня...

– Что она творит, - подбежала к нам Эллис.

– Это же магия, - вторил ей Джаспер, горящими глазами рассматривая звездное небо у нас над головой.

Я тоже подняла глаза наверх, запоздало вспомнив, что никакого освещения, кроме старых, закреплённых на металлических реях ламп в этом зале отродясь не бывало.

– Скорее иллюзия, - поддержала я.
– Не думаю, что Стенли так потратились.

– Вспомни, как говориться...
– буркнул Эмметт.

– Розали, Эллис, как я рада вас видеть, - заверещала рядом с нами Джессика.
– А где Эдвард? Он с вами?

– Всё отлично Джесси, наслаждаемся праздником. А Эдвард где-то тут, отошел за напитками.

– Приятно слышать, что он уже вы... э... смог приехать.

– Здорово вы тут всё устроили, - натянуто улыбнулся Джаспер.
– Не слабое оборудование.

– Да, это не мы, это всё Орловы. Здорово, правда? Ну ладно, я побежала. Приятного вечера.

– И тебе того же, - устало пробубнили мы ей вслед.

– Они что слепые?
– прошептал Эмметт.

– Они люди, - тихо отозвался Джаспер.
– Людям свойственно не замечать очевидного, если оно не укладывается в их представления о реальном мире.

– А мы ещё боимся, что кто-то скажет, что мы вампиры, - хмыкнул мой медведь.
– Да в это никто не поверит. К тому же, на их фоне нас поднимут на смех.

– В вампиров у нас верят, как ни в кого другого, - подметила коротышка.
– А магия с лёгкостью сойдёт за спецэффекты.

– Магия, - непонятно для кого повторила я, снова поднимая взгляд на сцену.

После проигрыша Доррен взял Рину за руку, крепко сжав хрупкую ладонь, и они ещё раз спели припев, на этот раз смотря не друг на друга, а в зал. Молнии исчезли, а свет в зале стал постепенно уменьшаться практически до полумрака.

Я тебе не верю,

Ты - сон вчерашний,

Который мне пророчит слезы.

Я тебе не верю,

Ты - снег зимы прошедшей, он давно растаял...

Ты - солнце, утонувшее в воде холодной.

Я тебе не верю,

В финале они изменили порядок чередования, и последнее слово на этот раз осталось уже за Риной:

– Ты - все, что было у меня,

Но я тебе не верю!– в унисон с юношей, выкрикнув последние слова, она медленно повернулась к крылатому Повелителю и, опустив голову, уткнулась лбом в его грудь, а тот, в свою очередь, ободряюще приобнял её за плечи и поцеловал в макушку.

Как только мелодия стихла, Доррен весело улыбнулся, вновь протягивая руку своей спутнице и, дойдя до края сцены, легко спрыгнул на пол, после чего, обхватив Рину за талию, как куклу поставил её рядом с собой.

На лице Повелителя блуждала хитрая улыбка, а ведьма наоборот насторожилась. Чуть наклонив голову набок, она заглянула в глаза юноши, словно спрашивая, что он задумал.