Далее следует та же процедура, что и со звонком в Тихореченск. Я слышала лишь обрывки фраз на нашей стороне линии, по которым легко поняла все содержание разговора.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Тринадцатого числа, позавчера, вы ехали по трассе Ростов — Прибрежноморск? У вас было столкновение с автомобилем «Мазда», номер… В котором часу это случилось? Как это произошло? Спасибо. Нет, ничего страшного. Еще раз спасибо и всего доброго.

АДВОКАТ. Вы довольны?

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Все подтверждается. Значит, вы решили поправить свои дела за счет пожилого человека? Инсценировать аварию и содрать с него деньги?

АДВОКАТ. Я протестую! Это к делу не относится!

— Нет, относится! — влезла в разговор я. — Со стариков легче деньги содрать! Что, неправда?

Адвокат повернулся ко мне, указал на меня пальцем и закричал:

— Мы подаем иск на эту особу! Она оскорбляла моего клиента! Публично!

Я спокойно пережила всплеск его эмоций, а потом спокойненько произнесла:

— Я подаю встречный иск, потому что из уст вашего клиента я узнала о том, что являюсь слизняком, что таких, как я, убивать надо и так далее. Причем этот молодой человек, ваш подопечный, начал оскорблять меня первым, а я просто отвечала. Свидетели у меня имеются. Будем продолжать диалог?

Адвокат заткнулся. Корнейчук, доселе молча меривший площадь кабинета шагами, остановился и прокомментировал:

— Хорошо, что ты, хлопец, не полез на нее с кулаками. Она бы тебя по асфальту размазала. Вот тогда бы стало точно ясно, кто из вас слизняк. Насколько я знаю, на ее счету десятки спасенных жизней, а ты что успел хорошего сделать в своей жизни?

На этот раз никто не протестовал.

Я посмотрела на часы.

— Господи! Наш поезд через десять минут!

Корнейчук тоже посмотрел на свой будильник и подпрыгнул на месте.

— Быстрее! В машину!

Молодой человек, который беседовал со мной, воскликнул:

— А подписать показания?

Я размашисто черкнула внизу исписанного листка.

— Все правильно?

— Еще здесь.

Я расписалась.

— И здесь.

Господи, когда же это закончится!

Я сделала знак Светлане. В сопровождении Корнейчука мы сбежали вниз по лестнице и сели в машину «УАЗ». Начал накрапывать дождь. На море, наверное, слегка штормит.

— Дождик в дорогу — это хорошо, — произнес лейтенант.

— Хорошо-то, хорошо, — буркнул водитель, — только у меня в пасмурную погоду аккумулятор быстро садится.

И в самом деле, стартер два раза вякнул, и водитель выключил зажигание.

— Слушай! — воскликнул Корнейчук. — Мы опаздываем на поезд! Девушки опаздывают!

— А что я могу поделать? — пожал плечами водитель. — Аккумулятор уже старый, я давно говорил, что нужно заменить его.

— Сделай же что-нибудь! Весь день сегодня по городу мотался, аккумулятор должен был подзарядиться!

— Сам не знаю, в чем проблема!

— Пробуй завести тачку!

Водитель повернул ключ в замке зажигания. Стартер, который снова слабо вякнул, вдруг все-таки запустил двигатель.

— Поехали.

— Включай мигалки! Сирену! — приказал Корнейчук.

Мы помчались по Прибрежноморску, соблюдая лишь небольшое количество правил. Те, которые еще можно было соблюдать.

— Интересно, твои ребята дождутся нас? — спросила я Светлану. — Билеты у них.

— И мои вещи тоже, — горестно произнесла девушка.

Надо сказать, что она держалась мужественно, переносила боль так, как и подобает настоящей русской женщине. Нет, неправильно я сказала. Надо так: Русской Женщине.

Потому что мужики наши — слабаки.

Прошу извинить, конечно.

Остановившись на привокзальной площади, мы выскочили из «уазика» и помчались через здание вокзала.

— Снимай камуфляж! — крикнула я Светлане на ходу. — К черту парик!

— Почему?

— Твои ребята нас не узнают!

— Ладно…

Попытки дежурных милиционеров остановить нас и выяснить, что происходит, пресекал Корнейчук, пыхтевший позади нас и кричавший:

— Все в порядке, хлопцы! Спецоперация!

Смех, да и только!

Мы выскочили на перрон. Поезд, в котором мы должны были ехать, уже тронулся. Это произошло буквально пять секунд назад. Двери вагонов были еще открыты, из них выглядывали проводники. Ни Валерия, ни Сергея, ни Петра не было видно. Наверное, устали ждать нас и ушли. Что за привычка не доводить дело до конца? Не люблю таких.

Тринадцатый вагон находился ближе к хвосту поезда, и мы до него добежали, так как поезд еще не успел набрать ход.