Сначала Кэрри, полусонная, подумала, что эти тихие мяукающие звуки издает щенок. Повернулась, протянула руку, чтобы его успокоить... да нет, он крепко спит. Она и сама еще не совсем проснулась; оперлась на локоть и прислушалась: звуки стали громче... Да это плачет один из малышей! А вот и второй присоединился. Она включила свет и взяла с ночного столика часы: час ночи. Должно быть, время кормления, Уиллу понадобится ее помощь.

Натянула слаксы и носки из комода, пригладила двумя руками волосы и направилась по коридору в комнату Уилла. На этот раз в спальне горит яркий свет; Уилл, склонившись над кроваткой, меняет пеленки. Оба малыша разоряются вовсю, будто соревнуясь, кто громче. Уилл, словно почувствовав, что она стоит на пороге, поднял голову: пепельные волосы спутаны, глаза запали от недосыпа, щеки темные от пробивающейся щетины. Он ласково ей кивнул.

— Три часа проспали — очень хорошо.

Кэрри улыбнулась: он так радуется, не стоит ему напоминать, что, когда имеешь дело с младенцами, это ничего не значит. В следующий раз они могут проснуться в восемь. На нем спортивные брюки и футболка; под рукавами четко выделяются бугры мощных мышц. Странно как-то и неловко видеть такой образец мужественности за домашними хлопотами. Невольно она подумала еще раз о его мужской привлекательности — и тут же ужасно смутилась. Что за противоречивые чувства ее раздирают, какое непостоянство! Она смеет сознаваться себе в привлекательности другого мужчины, в то время как все еще влюблена в Роберта... Но сейчас не время! Прогнав посторонние мысли, Кэрри поспешила к озабоченному отцу.

— Позволь мне помочь.

Он окинул ее сомневающимся взглядом, и Кэрри тихонько засмеялась.

— Помогала же я ухаживать за твоими племянниками, так разве не сумею помочь тебе с твоими собственными детьми?

— Ох, да, я совсем забыл, что ты нянчила Трэвиса и первое время оставалась у Брета и Джинни, когда родились Нэнси и Брайан.

— Насчет детей я дока, — заверила она, пытаясь разглядеть личики младенцев.

Но не тут-то было, как и в первый раз: оба яростно кривились и хмурились и громко протестовали, возмущенные задержкой еды. Кэрри взяла из рук Уилла памперсы.

— Давай-ка я с этим закончу, а ты пока подогрей для них бутылочки.

Он кивнул и вышел из комнаты. Так, Джейкоб уже чистенький, а Ариана ждет своей очереди. Кэрри быстренько переменила ей пеленки и взяла на руки обоих малышей, осторожно поддерживая им головки и спинки. До сих пор ей приходилось нянчить детишек постарше у своей сестры Джинни, а эти такие крохотные, вместе вряд ли весят больше четырех килограммов.

На несколько секунд близнецы успокоились, почуяв приятную перемену, но еда запаздывала, и они снова устроили концерт. Новоявленная няня принялась ходить с ними по комнате, нежно покачивая малышей и тихо напевая что-то вроде: «Как плохо быть голодными, правда? А это очень часто случается, у вас ведь такие крохотные желудочки. Потерпите еще чуточку — сейчас папа принесет ваши бутылочки. Не беспокойтесь, папочка вас голодными не оставит, он хорошо о вас заботится».

Почти не сознавая, что бормочет, Кэрри кружила по комнате; еще поворот, еще один — и она замерла: Уилл на пороге. В каждой руке по бутылочке, стоит и смотрит на нее с каким-то странным, напряженным выражением. Серые глаза потемнели и сузились, будто он поглощен какой-то неожиданной мыслью, а взгляд изучает ее — от ступней в чистейших белых носках до спутанных волос. Да-а, вид у нее сейчас... не держи она близнецов — конечно, автоматически пригладила бы волосы, но он, кажется, ее и не видит. Что означает этот странный взгляд?

— Уилл, что-нибудь случилось?

Вопрос словно вернул его к реальности, он шагнул вперед.

— Вот, — отрывисто бросил он, протягивая ей бутылочку, — я покормлю Джейкоба, если ты справишься с Арианой.

— Конечно, справлюсь. — Она взяла у него бутылочку и продолжала изучать его лицо: что у него на уме?

— Ты садись в кресло-качалку, — предложил он, забирая Джейкоба и устраиваясь на краю кровати. — Прости, но у меня только одно такое кресло, обычно мне никто не помогает.

— И что же получается? Один орет, пока ты кормишь другого?

— А что делать, — угрюмо проворчал он, пока Джейкоб жадно сосал. — Няню я нашел, но у нее заболела мать, и ей надо быть дома, она не сможет у меня работать. А замену ей еще не подыскал.

Кэрри уселась в кресло-качалку, расположила Ариану на сгибе локтя и придвинула к ней бутылочку. Девочка несколько секунд отчаянно вертела головой, нашла наконец соску и моментально успокоилась. Установилась желанная тишина, и Кэрри, вздохнув, сама начала потихоньку раскачиваться. А что Уилл? Прислонился к спинке кровати, расслабился, голова откинута назад на резное дерево, глаза закрылись...

Какая у него сильная шея, широкие, прямые плечи, а мышцы предплечий как пушечные ядра. Она поймала себя на том, что восхищается им. Кажется, явное несоответствие — прижимать младенца к таким могучим мышцам и держать бутылочку в больших, сильных руках. Но вся эта сцена выглядит очень естественно, даже красиво. Мысленно она сравнивала его с Робертом — у того довольно хрупкое телосложение, спокойные манеры. Смешно, но она всегда полагала, что предпочитает мужчин подобного типа; что именно Роберт, вот такой, каков он есть, станет хорошим отцом. А сейчас сильно сомневается, принял бы Роберт отцовство так же легко и естественно, как Уилл.