И все же, хотя эти школьники умирают не рассуждая, они думают, и по крайней мере один из них додумывается до того, что генерал, которому они, как и полагается немцам и солдатам, беззаветно верили, — их убийца. Этот переворот в сознании героев, точнее — одного героя, лишь намечен в книге, робко, «пунктиром», но и этого достаточно, чтобы читатель поверил автору, когда последние защитники моста открывают огонь по немецкой саперной команде, прибывшей по приказу генерала, чтобы взорвать «их мост».

Читатель должен внимательно прочесть коротенькие главки в начале и в конце книги, между которыми — как воспоминание — и заключена повесть. Действие их происходит в наши дни, в 1955 году. Рассказчик — единственный оставшийся в живых герой книги — десять лет спустя стоит на мосту, где погибли его товарищи. На дне реки он видит сохранившийся с того времени автомат; из этого автомата немец стрелял по немцам, школьник, одетый в форму гитлеровского солдата, в приступе отчаяния и ненависти стрелял по тем, в ком он видел воплощение обманувшей его преступной власти. Мимо мчатся автомашины, шумит крикливая жизнь современной Западной Германии, кичащаяся «экономическим чудом» и не желающая понимать, что «чудо» это оплачено милитаризацией страны и возрождением фашизма. Молодежь не знает и не желает знать о том, что было десять лет тому назад. Забыл об этом и «пожилой господин», отечески снисходительно заговаривающий с героем, — один из тех «отцов», кто посылал сыновей умирать и снова готов посылать их завтра. Герой, который не забыл и не забудет прошлое, смотрит на него с ненавистью, и эта ненависть остается в читателе, когда он переворачивает последнюю страницу книги.

Итак, смысл книги — в напоминании о прошлом преступлении, об угрозе нового. Она посвящена матерям. Она ратует против войн. Но недаром герой ёе, стоя на мосту и вспоминая свое кровавое вступление в жизнь, даже сегодня не может найти ответа на вопрос, «в чем смысл того, что тогда произошло», как не мог понять этого десять Лет назад, когда вступился за своего друга, ставшего, с точки зрения нацистской пропаганды, «бунтовщиком, саботажником и предателем».

Здесь та точка, до которой простирается взгляд писателя, тот искусственный горизонт, который он сам очертил вокруг замысла своей книги, сделав ее по масштабам, по выводам много ограниченнее, чем она могла бы быть. Не пора ли герою книги снова защищать «их мост» — то есть свою родину — от преступников в собственной стране? Сверстники Манфреда Грегора в литературе Германской Демократической Республики — такие, как Вольфганг Нейхауз в повести «Украденная юность», Дитер Нолль в романе «Злоключения Вернера Хольта», — стремятся идти гораздо дальше, исследуют прошлое гораздо глубже. Они тоже на основе своего личного тяжелого опыта выводят в своих книгах ту зеленую молодежь, которую Гитлер бросал на фронт, под ноги неумолимо наступающим армиям только для того, чтобы продлить уже давно сосчитанные часы своего райха. Эта молодежь, однако, в их изображении далеко не так безобидна, как герои книги Манфреда Грегора, — гитлеровская школа успела вдолбить в них идеи фашизма, извратить их естественные человеческие чувства, многих из них превратить в убийц. Писатели смотрят на прошлое с высоты своего сегодняшнего опыта, своего сегодняшнего понимания будущего Германии; это дает им возможность увидеть не только нравственное потрясение, пережитое юношами их поколения в дни разгрома фашизма, но и возможность для лучших из них духовного преображения, очищения от фашистской скверны. Единое поколение пошло разными путями, и многие из тех, кто вчера был так подло предан Гитлером, сегодня — в рядах активных строителей новой, социалистической Германии.

Книги немецких писателей о второй мировой войне — в том числе и «Мост» Манфреда Грегора — могут заставить советских читателей задуматься о многом. Они еще раз напомнят им, каким проклятием человечества были и будут войны; они покажут, что в немецком народе никогда не умирал протест против преступной фашистской власти и грабительской войны, и не случайно, а исторически закономерно Германская Демократическая Республика стала сегодня оплотом миролюбивых сил немецкого народа. Но они дадут также понять, что фашизм не умер, что реваншисты, стоящие у власти в Федеративной Республике Германии, смогут и в будущем найти солдат для новых безумных походов, если их не остановят соединенные силы борцов за мир, демократию и социализм.

П. Топер

Прошло десять лет, и случай снова привел меня в этот маленький городок.

Да и случай ли? Вечером, когда я ступил на мост и взглянул на реку, я уже знал, что привел меня сюда вовсе не случай, а желание еще раз увидеть этот мост. И вот я стою на широком тротуаре у перил и то смотрю вниз, на воду, то любуюсь берегами.

Мост красив, и городок может им гордиться. Его массивным опорам не страшен никакой паводок. Дух захватывает, когда стоишь здесь весной, а река мчит талые воды с гор: стволы деревьев, вздымаемые мощным потоком, то и дело с грохотом ударяются о могучие быки, а волны, испробовав силу моста, бессильно разбиваются на мелкие брызги.

А как хорошо в погожий летний день смотреть на гребцов, скользящих вниз по реке, на их бронзовые тела в стремительных байдарках!

Но в этот майский вечер не было ни паводка, ни гребцов. С высоты моста река казалась совсем мелкой, даже дно было видно. Почти посредине лежала большая гранитная глыба. Она осталась здесь с 1935 года — с тех пор, как построили этот мост. Дно реки за камнем, было почти таким же, как и десятки лет назад. Черная глыба защищала его своей широкой спиной от наносов гальки. Еще и сейчас можно увидеть, что там лежит автомат. Выпуска 1944 года. Магазинная коробка пуста.

Вечером 2 мая 1945 года в 17 часов 20 минут автомат выпал из рук немецкого солдата, полетел через перила, зацепился коробкой за край моста и повис. Раскачивался секунду, другую. Потом упал солдат и, падая, столкнул автомат прямо в волны, в самую глубь. За месяц до этого солдату исполнилось шестнадцать лет. И когда он падал, губы его шевелились, словно молили о чуде. Я знал, что не забуду ни его, ни остальных.

Это началось десять лет назад в казарме маленького немецкого городка, 1 мая 1945 года. Через город текла река, и ее мягкая излучина делила его пополам. Но от берега к берегу перекинулся могучий мост. Места вокруг были прекрасные. Леса, гряды холмов и ярко-зеленые сочные луга. Однажды на одном из холмов сошлись два путника.

— Я хочу, чтобы меня здесь похоронили, — со вздохом сказал один.

— А я, — возразил другой, жадно, полной грудью вдыхая воздух, — я хотел бы здесь жить.

Но думали они об одном и том же.

Карл Хорбер стоял под душем и старался направить струю так, чтобы ледяная вода падала прямо на худые плечи. Делал он это осторожно, и струя равномерно омывала грудь и спину.

Возле стены казарменной умывальни и у полуоткрытой двери резвилась «команда», с ехидным любопытством наблюдая за попытками Хорбера смыть грязь, налипшую после учений в поле.