После обеда парень несколько повеселел. Он уже перестал хмуриться и готов был поболтать с пленником. После нескольких незначительных вопросов Вагиф спросил парня, которого звали Саидом, почему у них нет радиоприемника. Тот ответил, что есть, но старый и его никто не может починить. Немного подумав, Вагиф вызвался попытаться его отремонтировать, и уже через несколько минут увлеченно ковырялся во внутренностях порядком изношенного небольшого транзисторного приемника, неторопливо перекидываясь короткими фразами с Саидом.

Из его ответов Вагиф понял, что их не должны были убивать. Ни его, ни Орхан-бея. Но из-за неподготовленности курдских боевиков все получилось наоборот. Орхан-бей, который интересовал Репина куда больше, чем Вагиф, был убит на месте, а Вагиф тяжело ранен. Увидев результаты операции, Репин, со слов Саида, отказался платить вторую половину оговоренной суммы, ссылаясь на то, что операция была по существу провалена. Потом согласился заплатить за Вагифа, но гораздо меньше. Возник спор, закончившийся тем, что предводители этого партизанского отряда вообще отказались его отдавать, пока Репин не выплатит всю причитающуюся им сумму.

Но совсем недавно вроде бы был найден компромисс, и на днях Вагифа передадут Репину. Вот в принципе и все, что знал Саид. Больше ничего интересного у него узнать не удалось, Единственное, что еще сумел понять Вагиф, — что сам Саид, да и большинство бойцов отряда очень нехорошо восприняли этот сговор между их предводителями и американцами. И если они пока не высказывали свое отношение к происшедшему, то потому лишь, что их руководство обещало купить на вырученные деньги муку и соль, дефицит которых явно ощущался в лагере.

Наконец радио заработало. Комната наполнилась звуками современной музыки. Саид с явным удовольствием слушал легкую танцевальную мелодию, льющуюся из динамика. Но вот музыка закончилась и послышалась турецкая речь. Саид, быстро оглянувшись на дверь, резко крутанул ручку настройки. Зазвучала арабская речь, и только тогда, успокоившись, молодой человек оставил в покое транзистор.

— Вам не разрешают слушать турецкое радио? — спокойно спросил Вагиф, несколько удивленный манипуляциями Саида.

— Нам все разрешено. Мы сами отвергаем эту музыку, поскольку она нам чужда.

— Ну, а тебе она тоже «чужда»? — с нескрываемой иронией произнес Вагиф.

— Я один из многих бойцов нашего сопротивления. И что неприемлемо для моих братьев, неприемлемо и для меня, — заученно выдавил из себя молодой человек, глядя куда-то в угол комнаты.

— Хорошо, я тебя понял. Но скажи мне, многие ли из твоих братьев знают английский язык и изучают экономику?

— Нет, кроме меня, в отряде больше никто.

— Тогда почему ты это делаешь?

— Лидер курдского народа сказал, что, когда мы отвоюем все свои земли и построим собственное независимое государство, нам очень понадобятся все науки, и в первую очередь экономика.

— Ваш лидер сказал золотые слова, но хочу обратить твое внимание на то, что эту самую экономику ты изучаешь по изданному в Турции американскому учебнику и почему-то в отличие от музыки не считаешь его чуждым. Как это понять?

— Мы должны знать оружие врагов, чтобы умело противостоять его хитростям, — неуверенно произнес Саид, опустив глаза.

— Тогда я совсем запутался, — с легким сомнением в голосе продолжил Вагиф. — Выходит, ты изучаешь секретное оружие врага, а не пытаешься освоить науку, которая, по словам твоего же лидера, будет очень необходима при создании вашего государства. Я правильно понял?

Видя явное замешательство своего молодого собеседника, Вагиф сделал небольшую паузу.

— Ты меня извини за вопросы, но я на самом деле очень далек от проблем твоего народа, и мне сразу как-то сложно понять те трудности, с которыми столкнулись твои соплеменники. Поэтому объясни мне, пожалуйста, некоторые узловые моменты. Ну вот, например, с какой целью вы ведете боевые действия против правительственных войск и каковы ваши успехи?

— Мы воюем за свободу, хотим создать свое государство, где все будут равными и не будет богатых и бедных. Мы успешно ведем боевые действия, и, несмотря на то что туркам помогают империалистические страны, им нас не сломить, — с воодушевлением произнес Саид, гордо подняв голову.

Лексика этого молодого и по-своему очень симпатичного курда показалась Вагифу до боли знакомой. И он, серьезно посмотрев на него, продолжал задавать свои наводящие вопросы:

— Скажи, а когда началась эта вражда между вами и турками?