На пороге дома меня встретила тетя Мила. Запах пирогов с грибами приятно щекотал ноздри.

Моя тетушка больше всего на свете любит две вещи: детективы и кулинарию. Читала она запоем – если брала в руки книгу, то, не отрываясь, дочитывала ее до конца. Прервать это занятие могли только две вещи – запах пригорающего пирога или шипение на плите убегающего молока. Готовит же тетушка так, что даже самые помешанные на диетах ее приятельницы забывают о толщине своей талии при виде кулинарных шедевров тети Милы.

– Как ты вовремя, Женечка, – прощебетала тетя Мила. – Я пирог только из духовки достала. Грибной пирог нужно есть горячим. У холодного вкус уже не тот, да и аромата такого нет. Я специально старалась к твоему приходу успеть. Чай свежий заварила, чашки из сервиза своего любимого достала. Сейчас и сядем с тобой ужинать. А тебе я кость приготовила, борщ сегодня варила и косточку потом достала. Такая вкусная косточка, мозговая. Пойдем скорее, я тебе ее отдам... – Это тетушка, не меняя интонации, заговорила уже с Дольфом. Они вместе отправились на кухню, а я, вздохнув, пошла переодеваться. Мысли о пироге пришлось выкинуть из головы. Внизу меня ждали люди Кечаяна.

Выходя из комнаты, я наткнулась на тетю Милу.

– Ты куда собралась? А как же пирог? – расстроенно спросила она.

– Потом, тетя Мила, мне надо срочно уехать. Во сколько вернусь – не знаю. Если не приду ночевать, то ты не переживай, ложись спать, а с утра погуляй с Дольфом.

Чмокнув тетю в щеку, я вышла из квартиры. Жалко было тетку расстраивать, но такая уж у меня беспокойная жизнь.

Я сама решила стать телохранителем. Когда я родилась, то мой отец, генерал Охотников, был, мягко говоря, расстроен тем, что родилась девочка. Женей меня назвали потому, что это имя как бы среднего рода, подходит как мальчикам, так и девочкам. Воспитывалась я в спартанских условиях, училась в соответствующем военном вузе, в народе именуемом «Ворошиловкой». Там готовили военных переводчиков, но, помимо иностранных языков, мы изучали огромное количество спецпредметов.

Таким образом, после окончания данного вуза каждый из нас не только в совершенстве владел несколькими языками, но мог, например, в одиночку отразить нападение роты вооруженных до зубов головорезов. После получения диплома с отличием я еще пару лет совершенствовала свое боевое мастерство в специальном отряде «Сигма», в котором получила прозвище Хамелеон за умение в считаные минуты менять внешность с помощью подручных средств так, что мать родная не узнает. И вот только потом я решила стать телохранителем.

– Для женщины вы достаточно быстро собрались. – Сурик сел рядом со мной на заднее сиденье.

Тонированные стекла джипа – а это, как выяснилось при ближайшем рассмотрении, был «Форд Навигатор» темно-синего цвета, а не черного, как мне вначале показалось, – скрывали нас от посторонних глаз. Абсолютно бесшумно машина тронулась с места.

– Арсен Баграмович ждет нас в своем ресторане «Пещера Дракона». Мы будем там через пару минут.

О как! Оказывается, у него еще и кабаки есть. «Владелец заводов, газет, пароходов...»

«Пещера Дракона» находилась в центре Тарасова, на перекрестке двух улиц – шумной Чапаева и тихой и неприметной Гоголя.

Вход в ресторан был как раз со стороны Гоголя, и о том, что за поворотом находится питейное заведение, говорила светящаяся неоновыми огнями голова этого самого дракона, в чью пещеру мы сейчас направлялись. Около ресторана находилась очень удобная автостоянка для посетителей, на которой сейчас были припаркованы несколько автомобилей.

«Интересно, на какой тачке ездит Кечаян? Скорее всего вот на том белоснежном „шестисотом“ „Мерседесе“». Самая солидная машина на стоянке, остальные как-то не вяжутся с имиджем «винного барона». Размышляя над соотношением уровня жизни некоторых тарасовцев и наличием у них соответствующего этому уровню «железного коня», я в сопровождении Сурена и двух его молчаливых «коллег» вошла в ресторан.

«Пещера Дракона» оправдывала свое название. Приглушенный свет, кроваво-красные стены. Повсюду торчащие из пола каменные сталагмиты и свисающие с потолка сталактиты выглядели весьма натурально. Казалось, мы на самом деле попали в пещеру и сейчас с грозным ревом, изрыгая огонь из пасти, откуда-нибудь из гардероба или из подсобных помещений выползет дракон. А храбрые официанты, которые в этом заведении были наряжены в пластмассовые кольчуги, отбросив в сторону подносы с тарелками, вынут из-за пояса чудо-мечи, изготовленные из той же самой пластмассы, и снесут дракону все головы, которые у него остались после предыдущих вылазок. Все это произойдет под чавканье посетителей, на лицах у которых будет написано полное безразличие – дескать, и не такое видали.

В глубине зала, рядом с бассейном за столиком сидел мужчина средних лет в строгом темном костюме. При нашем приближении он встал, отодвинул еще один стул и сделал приглашающий жест рукой:

– Я вас жду, Евгения Максимовна.

Кечаян, вопреки моим ожиданиям, оказался высоким красивым мужчиной лет тридцати пяти – сорока с представительной внешностью и полным отсутствием кавказского акцента в речи. Я ожидала увидеть нечто толстое, пузатое и низенькое, издающее с армянским акцентом восклицания типа: «Вах, какой красивый девушка пришел». Мне вдруг стало стыдно, что я могла такое подумать о столь элегантном мужчине.