Некоторое беспокойство вызывают догадки о том, что как минимум часть лунной поверхности покрыта толстым слоем пыли. Фотографии, сделанные с близкого расстояния, ничего подобного не показывают, но вероятность не исключена. Если это так, то перемещаться по Луне можно будет только на устройствах вроде мотосаней — но все равно проблема решаема.

В общем, когда мы наконец высадим человека на Луну, снабдив его соответствующим оборудованием и необходимыми запасами, само исследование Луны будет занятием менее опасным, чем, например, исследование Антарктиды.

Но зачем вообще исследовать Луну? Чего там искать? Нет никаких свидетельств того, что на Луне есть что-либо ценное. Она состоит, скорее всего, из тех же камней, что и земная кора. Все, чем Луна богата, можно в таком же изобилии найти и на Земле, а все, что на Земле встречается редко, и на Луне будет столь же редко. Да и если даже удастся обнаружить на Луне алмазные копи или залежи урана, окончательная цена их на Земле с учетом добычи и доставки окажется слишком высока, чтобы вообще браться за это дело.

Но человечество ищет не только материальной выгоды. В первую очередь человек стремится к познанию. Только высадка на Луну и подробное изучение этого небесного тела может обогатить наши знания о нем. И не надо задаваться вопросом «а зачем нам что-то знать о Луне», поскольку полученные таким образом знания могут рассказать нам и о Земле, и о нас самих.

Принято считать, что и Земля и Луна образовались миллиарды лет назад путем определенных естественных процессов. Подробности этих процессов до сих пор являются предметом ожесточенных споров между астрономами. Возможно, где-то в земной коре и оставались свидетельства в пользу той или иной точки зрения, но если и так, то эти свидетельства давно уничтожены водой, ветром и живыми существами.

Вот пример подобного рода: за историю своего существования Земля наверняка подвергалась падению больших метеоритов, но на данный момент мы можем увидеть только один след подобного падения — напоминающую небольших размеров лунный кратер пологую воронку в Аризоне. Этот кратер сохранился по сей день только благодаря тому, что его возраст — всего несколько тысяч лет, а образовался он в пустынной местности, где практически отсутствует эрозия. А где же более старые кратеры? Смутные расплывчатые очертания некоторых из них еще можно угадать, но толком уже ничего не осталось.

А вот на Луне, где процессы эрозии носят гораздо более слабый характер, чем на Земле, поверхность небесного тела должна и по сей день нести на себе все следы творения в практически первозданном виде. Поверхность Луны может многое рассказать о лунном прошлом, а значит — и о прошлом Земли. Впервые в жизни мы можем составить представление о том, как создавались планеты (и, может быть, понять, почему Луна такая большая).

Кроме того, Луна — это рай для астрономов. Здесь, на Земле, на самых населенных ее широтах, ночь длится самое большее по 18 часов. Атмосфера делает свет звезд более тусклым, а из-за колебаний температуры воздуха этот свет еще и колеблется и мерцает. Свет городов затмевает свет небесных тел, облака закрывают их от поверхности планеты, а смог и копоть практически вообще скрывают из вида. Нам в отчаянии приходится располагать телескопы в отдаленных районах на вершинах гор, но и дотуда дотягиваются создаваемые человеком помехи.

А вот на Луне ночь длится по две недели, и нет там ни воздуха, ни копоти. Звезды светят ярко и ровно, и, что еще важнее, оттуда можно четко видеть планеты. Маленький телескоп, установленный на Луне, покажет подробности поверхности Марса четче и яснее, чем самый крупный телескоп на Земле. Более точные сведения о Марсе можно получить разве что со специально направленного к этой планете аппарата, вроде Mariner 4.

Да и Солнце с Луны изучать лучше. До поверхности Луны излучение светила доходит в полном объеме, и солнечную корону там можно наблюдать в любой момент.

Но разве нельзя производить все те же наблюдения с искусственной космической станции или спутника? Почему бы и нет, но на Луне можно разместить более крупную и сложную астрономическую обсерваторию, чем на искусственном спутнике, и с гораздо большим комфортом.

А для целей радиоастрономии ничего подобного Луне и быть не может. Прошло всего 30 лет с того момента, как астрономы начали интерпретировать радиоволны, достигающие Земли из определенных точек космического пространства, и получили из этого изучения много интересных фактов (см. главу 19). И вот сейчас ученые уже выражают обеспокоенность тем, что из-за увеличения количества радиосигналов, производимых человеком, скоро слабые сигналы небесного происхождения станут просто неразличимы.

«Радиоболтовня» земного происхождения переполнит пространство вокруг искусственной космической станции с той же легкостью, что и вокруг радиотелескопа на самой Земле. На Луне же есть «темная сторона», никогда не поворачивающаяся к Земле, где и можно разместить радиообсерваторию. Отгородившись от земного шума несколькими тысячами километров камня, астрономы смогут слушать музыку сфер в полной тишине.

Десять лет научной работы на Луне могут принести нам больше знаний о Вселенной, чем тысяча лет научной работы на Земле.