Все религии бесчеловечны, везде свои ужасы. Взять хотя бы непорочное зачатие. Нет, об этом лучше помолчать из уважения к женщинам. Достаточно вспомнить воскрешение уже смердящего Лазаря, который выходит из могилы, покрытый саваном и трупными пятнами. Не отсюда ли пошли легенды о зомби? Все религии толкуют о смерти. Мумии, пирамиды, встающие из могилы мертвецы, ангел смерти. Интересно об этом поговорить с Кривым. Господи, в каком мире находится Ида? Дверь отворилась с ужасающим скрипом и в комнату вошла буфетчица, держа в руках поднос, на котором я разглядел яичницу, два ломтя белого хлеба и большую чашку, издававшую густой аромат крепкого кофе.

— Доброе утро, господин следователь, — поздоровалась она. — Как спалось?

— Просто замечательно, — бодро ответил я, а про себя подумал, что дочь государя снова принесла яйца.

— В нашей стране самый гуманный секс и самый ненавязчивый сервис, — ласково произнесла Анастасия, поставив поднос на низ моего живота.

Пока я обдумывал значение сказанных слов, дверь заскрипела снова, и в проеме показалась голова гигантского человека, чье лопающееся от избыточного здоровья лицо покрылось тонкой сетью красных прожилок. Мы молча уставились друг на друга.

— Отдыхайте, отдыхайте, — милостиво позволила голова и исчезла.

— Это мой муж, — сказала буфетчица, словно извинившись.

— Да ну! — удивился я, глотнув замечательно крепкий напиток и подумав, что все же умеют варить кофе в наших гостиницах. — Он что, индеец? Вождь краснокожих?

— Шутить изволите, — обиделась Анастасия. — Местный он, только здоровья в нем много. Кровь с молоком.

— Как же ты с ним спишь? — поинтересовался я.

— А вот это уже не ваше дело, — сказала изменившаяся в лице буфетчица и решительно направилась к двери.

— Погоди, — смутился я. — Черт за язык дернул. Я не хотел тебя обидеть.

— Да ладно, — махнула рукой она. — Разве я обижаюсь? Вы ешьте, ешьте, а то яичница остынет.

— Слушай, а Ида сегодня работает.

— Не знаю, — сказала Анастасия, немного подумав. — Я-то выходная.

— Почему же тогда работаешь? — удивился я.

— Я не работаю. Я гостей принимаю.

— Каких гостей?

— Вас! Каких же еще?

— Нас? — удивился я, чуть не поперхнувшись куском яичницы. — Так мы, то есть я, у тебя дома, а не в гостинице?

— Конечно, дома, — обиделась буфетчица. — Где вы видели, чтобы в гостинице было такое чистое белье?

Я посмотрел на постель и понял, что она совершенно права, ибо ни в одной гостинице не может быть такого свежего белья. Не только постель, но и вся комната была отмечена удивительной неестественной чистотой. Дощатый пол, выкрашенный красной краской, просто блестел, а побеленные разведенной известью стены отливали синевой. Я содрогнулся от ужаса и робко спросил:

— Давно я здесь?

— Да вас вчера привез судейский конюх. Разве не помните?

— Конечно, помню, — печально произнес я, хотя отчетливо помнил, что он отвез меня в гостиницу.

— Да вы ешьте, а то яичница остынет, — ласково сказала буфетчица, и мне захотелось прижаться к ее большим грудям, чтобы не думать больше о карлике и его лошадином члене. Я с вожделением посмотрел на эту аппетитную женщину, но она ушла, улыбаясь, несомненно, подняв мое настроение. А ведь правда, что Анастасия, дочь государя, была несколько полновата.

— Это вечное желание черни изнасиловать царицу или, по меньшей мере, великую княжну, — раздался в моей голове знакомый насмешливый голос.

«Господин интеллектуал изволит умничать! — мысленно воскликнул я. — А где ты был, паскуда, когда меня ассирийцы хотели голой жопой на кол посадить, а египтяне норовили яйца отрезать?»

— Ты что, парень, совсем ополоумел? — удивился он. — Я еще понимаю про Анастасию, она из нашего времени. Но при чем здесь древние народы?

— Сам ты где шлялся? — недружелюбно спросил я, обиженный тем, что моя тонкая ассоциативная игра, основанная на совпадении имен, оценена столь низко и гнусно.

— Искал голову, — тихо ответил он.

— Чью голову?

— Не твою же.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил я, чувствуя, что голова становится пустой и легкой.

— Ничего! — эхом зазвенел в пустоте отчетливый голос второго.

— Господин следователь, пора вставать! — заглянула в комнату Анастасия. — Привезли тело.