— Вы можете его описать? — Инспектор быстро строчил в блокноте, не закончив одну страницу, переворачивал ее и начинал новую.

— Алекс… — начала жена.

— Все в порядке, Габи, — сказал Хоффман. — Мы должны помочь им поймать ублюдка. — Он закрыл глаза, и перед ним возникла четкая картинка, даже слишком четкая, которую он увидел в кухонное окно. — Среднего роста. На вид неприятный. Около пятидесяти. Худое лицо. Лысая макушка. Длинные, тонкие, седые волосы, собранные в хвост. В кожаной куртке или, может, пиджаке, не помню. — Хоффмана охватили сомнения, и он замолчал. Леклер смотрел на него, дожидаясь продолжения. — Я сказал, что не видел его раньше, но сейчас у меня появились сомнения. Возможно, я его где-то встречал… может быть, мимолетно, на улице. В нем было что-то знакомое… — Александр не договорил.

— Продолжайте, — сказал Леклер.

Хоффман на мгновение задумался, затем коротко покачал головой.

— Нет, не могу вспомнить, извините. Знаете, я не пытаюсь раздуть из случившегося историю, но в последнее время у меня было ощущение, что за мной кто-то наблюдает.

— Ты мне ничего не говорил, — удивленно сказала Габриэль.

— Не хотел расстраивать. Да и, вообще, ничего определенного.

— Вполне возможно, что он некоторое время следил за домом, — проговорил Леклер, — или за вами. Может быть, вы видели его на улице, но просто не обратили внимания? Не беспокойтесь. Воспоминания вернутся. А что он делал на кухне?

Хоффман посмотрел на жену и несколько мгновений колебался, прежде чем ответить.

— Он… точил ножи.

— Господи. — Габриэль поднесла руку ко рту.

— Вы сможете его узнать, если снова увидите?

— Да, конечно, — мрачно ответил Хоффман. — Уж можете не сомневаться.

Леклер постучал ручкой по блокноту.

— Мы должны распространить это описание. — Он встал. — Я вернусь через минуту, — сказал он и вышел в коридор.

Неожиданно Александр почувствовал, что смертельно устал и больше не может продолжать. Он снова закрыл глаза и откинул голову на спинку дивана, но уже в следующее мгновение вспомнил про свою рану.

— Извини, я порчу твою мебель.

— Да пошла она к чертям, эта мебель.

Хоффман взглянул на жену. Без косметики она выглядела старше, уязвимее и — выражение, которого он прежде не видел на ее лице, — испуганной. Внутри у него все сжалось, и он сумел ей улыбнуться. Сначала Габриэль покачала головой, но потом коротко, неохотно улыбнулась в ответ. На мгновение у Александра возникла надежда, что все не так серьезно: что окажется, будто какой-то бродяга случайно нашел коды на обрывке бумаги в помойке, и они будут смеяться над этим происшествием — удар по голове (подумать только, огнетушитель!), его забавный героизм и ее беспокойство.

Инспектор вернулся в гостиную с двумя прозрачными пластиковыми мешочками для сбора улик.

— Мы нашли это на кухне, — сказал он, со вздохом усаживаясь в прежнее кресло.

В одном мешке лежала пара наручников, а в другом, судя по виду, — черный кожаный ошейник с приделанным к нему мячиком для гольфа.

— Что это? — спросила Габриэль.

— Кляп, — ответил Леклер. — Новый. Злоумышленник, видимо, купил его в секс-шопе. Такие штуки очень популярны среди садомазохистов. Если повезет, мы сумеем отыскать, где он все это приобрел.

— Боже праведный. — Габриэль взглянула на мужа. — Что он собирался с нами сделать?

У Хоффмана пересохло во рту и возникло ощущение, что он сейчас потеряет сознание.

— Я не знаю. Может быть, хотел нас похитить?

— Такая вероятность существует, — не стал спорить Леклер, оглядываясь по сторонам. — Вы богатый человек, и это всем известно. Но, должен сказать, что в Женеве людей не похищают, у нас законопослушный город. — Он снова достал ручку. — Могу я поинтересоваться, чем вы занимаетесь?

— Я физик.

— Физик. — Инспектор сделал пометку в блокноте, потом кивнул своим мыслям и приподнял одну бровь. — Это для меня неожиданно. Вы англичанин?

— Американец.

— Еврей?

— Какое это может иметь к случившемуся отношение, черт побери?

— Прошу меня простить, но ваша фамилия… Я спросил исключительно из соображений возможного расистского мотива преступления.

— Нет, я не еврей.

— А мадам Хоффман?

— Я англичанка.

— Как долго вы живете в Швейцарии, доктор?

— Четырнадцать лет. — Александр снова почувствовал, что смертельно устал. — Я приехал в девяностых, работать в ЦЕРНе над Большим адронным коллайдером. Я отдал ему шесть лет.

— А сейчас?

— Я управляю компанией.

— И как она называется?

— «Хоффман инвестмент текнолоджиз».

— Что она производит?

— Что производит? Деньги производит. Это хеджевый фонд.