Шрифт:
Здесь речь идет уже не об отдельной правильной фразе, а о разговоре или беседе, в которых вы обнаруживаете способность выслушать ребенка, открыто сказать о себе и при этом сохранить доброжелательный тон.
Посмотрим, как все это может помочь успешно разрешать назревающие конфликты. Первый пример – рассказ матери о разговоре с ее пятилетним сыном.
Прихожу домой, усталая и голодная. Сын обрадовано:
– Ой, мама, я тебя так ждал! Пойдем скорее играть!
– Подожди, – отвечаю я, – сначала я хочу поесть.
– Нет, нет, пойдем играть!
Я говорю:
– Ты очень хочешь, чтобы я пошла играть.
– Да, очень! Пошли!
– Ты очень, очень хочешь играть, а я устала и очень хочу есть.
– Ну, мам!
Снова говорю:
– Я очень хочу есть, а ты очень хочешь играть. Как же нам быть?
Тогда он:
– Ну ладно, я поем вместе с тобой, а потом пойдем играть.
Мы так и сделали.
Наверняка в этом разговоре мальчик получил ценный урок морального воспитания. Он узнал о желании матери и признал ее право позаботиться о себе. Повторение подобных бесед поможет избежать закрепления «наивного эгоизма» ребенка.
Всмотримся более пристально, как мать вела эту беседу. Можно увидеть, что она использовала попеременно Активное слушание и Я-сообщение. Их чередование показало мальчику, что мать его слышит, и это помогло услышать ее сообщения о себе.
Вопрос матери: «Как же нам быть?» — очень важный момент в процессе разрешения конфликта. Он позволил мальчику задуматься и внести предложение, которое устроило обоих.
Гибкость поведения родителей проявляется и в том, как они решают вопрос об уступках ребенку.
Ясно, что жесткий принцип «всегда стоять на своем» не годится. В то же время «постоянно уступать» – значит вредить ребенку.
Разумнее всего выглядит мнение, согласно которому отдельные уступки ребенку вполне возможны, и даже необходимы!
Отдельные уступки ребенку вполне возможны, и даже необходимы.
Такое правило предполагает необходимость учитывать многие разные моменты: состояние ребенка, обоснованность его желаний, неудобство или ущерб для родителя и др.
Конечно, каждый случай индивидуален, тем не менее, общими остаются способности родителей выслушать и понять, сообщить о себе, гибко вести беседу и иметь позитивный настрой.
Мать пятилетней девочки учится по вечерам и несколько раз в неделю уходит на занятия. Каждый раз девочка переживает, но бабушке удается уговорить ее и чем-то занять. Но однажды девочка сильно расплакалась, и, цепко держась за маму, не отпускала ее. Никакие доводы и увещевания не действовали, ребенок плакал только сильнее.
Мать рассказывает:
Конечно, в моей душе шла внутренняя борьба: жалко ребенка – и в то же время так нужно идти (как всем нам это знакомо)! Чувства к ребенку перевесили, и я осталась. Я сказала себе: «В конце концов, можно же пойти ей навстречу, она ведь столько раз меня отпускала, хотя ей это было совсем непросто!»
Дочка сразу успокоилась, весь вечер не отходила от меня, придумывала разные игры и занятия. В какой-то момент спросила: «А это ничего, что ты не пошла на учебу? Тебе двойку за это не поставят?» и потом добавила: «Знаешь, я не буду каждый раз так плакать. Тебе же тоже надо учиться!»
В общем, я совсем не жалею, что осталась. Мы почувствовали себя с дочкой как-то особенно близкими.
Серьезные жизненные ситуации
Бывают случаи, когда желания ребенка вполне оправданы, но трудно исполнимы, так как противоречат интересам или обстоятельствам жизни родителей. Ничего не поделаешь, и таких случаев немало!
Например, ребенок хочет быть с мамой как можно больше, но маме надо ходить на работу. Ребенок не хочет ходить в сад и даже умоляет: «Я лучше буду сидеть дома совсем один!», но его невозможно оставить одного, а бабушки нет. Ребенок хочет жить с мамой и папой, он любит их обоих, но родители разводятся…