3. Расширить и усовершенствовать аэродромную сеть.

4. Сформировать и обучить мех. корпуса.

5. Привести войска в боевую готовность.

6. Построить вдоль новой границы укрепленные районы. Как видим, мы успели сделать все, что ослабляло нашу оборону и не успели того, что ее укрепляло. Польза даже от таких, казалось бы, положительных действий, как отнесение госграницы на запад и удвоение численности армии, была парализована уничтожением укрепленных районов и не приведением войск в боевую готовность.

Таким образом, в смысле повышения обороноспособности нашей страны не только ничего не выиграно, но многое проиграно: «выигрыш» с обратным знаком.

Ну, а чего мы добились за эти годы в смысле упрочения своих международных позиций?

Мы потеряли всех своих потенциальных союзников в юго-восточной Европе и на Балканах и полностью изолировались от тех, кто уже вел войну с Германией.

Как видим, сталинское правительство натворило глупостей, равнозначных измене. Издавна так ведется, что правительство ответственное за ошибки в подготовке к войне привлекается к ответу. Так правительство Чемберлена ответило за мюнхенскую ошибку отставкой. Американцы провели сенатское расследование Пирл-Харборского провала, Франция судила свое правительство за то, что оно допустило поражение своей армии.

И вот за эти ошибки нашего правительства, равнозначные невиданной измене, расплатился только народ. Расплатился, во-первых, – невероятными по масштабу потерями на фронте. Гитлеровцы на всех фронтах второй мировой войны на востоке, западе, юге и в Африке потеряли убитыми и умершими от ран около четырех миллионов человек, а мы – только на советско-германском фронте – 13,5 млн, то есть в три с половиной раза больше. Расплатился наш народ, во-вторых, – жизнями миллионов мирных людей, погибших во время гитлеровской оккупации. Расплатился, наконец, в-третьих, – миллионами репрессированных во время войны и в послевоенный период защитников нашей родины, ее воинов – солдат и офицеров, проявивших в беспримерной борьбе с вторгшимся противником чудеса храбрости и героизма.

Никто из непосредственных виновников того, что наша страна перед лицом агрессии оказалась беззащитной, никакой ответственности – даже моральной! – не понес.

И в таких условиях орган института марксизма-ленинизма выступает со статьей, играющей на руку творцам поражения нашей армии.

Пора, наконец, твердо сказать – хватит! Довольно прекраснодушия и пустых словопрений! Совесть человеческая не может более мириться с лицемерием и ложью. Нельзя давать больше никому возможности прятаться за героизм тех безвестных героев, что погибли по прямой вине любителей болтать о чужом героизме. Нельзя больше мириться с глумлением над памятью погибших, с амнистией изменникам – бывшим и будущим.

Главным виновником, бесспорно, является Сталин и возглавлявшееся им правительство.

В этом, как я уже упоминал, признался даже он сам, выступая в Кремле 24-го мая 1945 года. Персонально ответственность за все описанное выше, то есть за действия, равносильные прямому содействию фашистам, должны, кроме того, нести следующие лица: К. Е. Ворошилов, который многие годы стоял во главе Красной армии, С. К. Тимошенко, сменивший Ворошилова на этом посту, и Ф. И. Голиков, который накануне войны возглавлял Разведывательное управление Генерального штаба и преднамеренно поставлял правительству заведомую ложь и дезинформацию о противнике, лживые, но угодные Сталину сведения о составе и группировке войск фашистской Германии.

Совершенно особо стоит вопрос еще об одном из главных ответственных за поражения начального периода войны. Я имею в виду маршала Советского Союза Г. К. Жукова. Накануне войны Георгий Константинович занимал пост начальника Генерального штаба. По своим тогдашним опыту и знаниям он этой должности бесспорно не соответствовал и в силу этого совершил ряд ошибок равнозначных преступлению.

Не подлежит сомнению, что Жуков, прошедший через горнило войны, не допустил бы не только таких грубо-преступных, но и менее значительных ошибок. Так почему же он сам не написал об этом? Думаю, он прекрасно понимал, что имя его будет сохранено в чистоте лишь при условии, что он самокритично проанализирует всю предвоенную обстановку и деятельность руководимого им Генерального Штаба. И если он не сделал этого, то, очевидно, были причины, от него не зависящие.

Статья заканчивалась словами великого Сервантеса: «Лживых историков нужно казнить, так же, как фальшивомонетчиков!»

Письмо написано и отправлено. Через неделю звоню редактору.

– Ну что вы, Петр Григорьевич, разве такое письмо можно изучить за такой срок! – И с ноткой лести. – Это же научный трактат. Разве его можно сравнить с Некричем?

– Нет, это только письмо в защиту Некрича от нечестных рецензентов. И я надеюсь, что если Вы дали рецензию, то дадите место и для опровержения ее.

– Ну, вы же понимаете, что я один этот вопрос не решаю. Придется немного подождать.

Недели через две захожу в редакцию. И снова:

– Ну, вы же понимаете!

– Что я должен понимать?

– Ну, вы прекрасно понимаете. Вы старый член партии.

– Я беспартийный.

– Ну, это только форма. Вы же коммунист по духу.

– Может быть. Но что этим можно объяснить. Я написал письмо. По важному, принципиальному вопросу и рассчитываю на публикацию.

– А я думаю, что вы только адрес наш указали, а писали в «Самиздат».