Айша отключила аппаратуру, как только он сел в самолет? Дождалась, когда его не будет в городе? Чушь какая.

– Где Айша… мисс Гилмор? – спросил он, собрав, наконец, всю волю.

– В камере предварительного заключения, – сообщил адвокат. – Мисс Гилмор была задержана на двадцать четыре часа, вопрос о продлении срока содержания под стражей будет рассмотрен сегодня, я как раз готовлю материалы. Сделаю все возможное, чтобы мисс Гилмор выпустили под залог.

Залог? Какой залог?

– Кстати… Когда вы возвращаетесь?

Сейчас же, конечно. Он скажет, чтобы водитель развернул машину и поехал назад, в аэропорт Берна. Когда он вернется, в Лансинге будет еще ночь…

Невозможно. Они уже подъезжали к Мейрину, появились огни городка и на вышках красные и синие огни башен ускорительного комплекса. Надо объяснить в оргкомитете, почему он отменяет свой доклад. Его поймут, конечно.

– Завтра, – сказал он.

– О! – воскликнул адвокат. – Это было бы желательно. Вопрос о похоронах миссис Димофф не решится, пока врачи не проведут исследования, я говорил с доктором Пензиасом и с полицейским врачом, они утверждают, что понадобится дня три минимум…

– Завтра, – повторил он.

– Хорошо, – сказал Спенсер. – Будем на связи. Спокойной… э-э… ночи.

– Доктор Дымов, примите мои соболезнования.

Профессор Вайцзеккер, председатель оргкомитета, подошел к Виталию, как только он вошел в холл отеля, соображая, стоит ли регистрировать свое прибытие, или сразу заказать у портье такси до Берна и билет на обратный рейс.

– Спасибо, профессор…

Откуда Вайцзеккер узнал о смерти Дины? Может, и об аресте Айши тоже? Наверно, адвокат звонил в отель, поскольку мобильник у Виталия был отключен во время полета через океан.

– Я надеюсь, – продолжал Вайцзекеер, взяв Виталия за локоть, – вы все-таки прочитаете доклад. Он очень важен, поверьте, и мне известно, как долго вы его готовили.

– Да-да…

– Я понимаю ваше состояние, поверьте, я тоже потерял жену два года назад, рак, это ужасно, но у Мерилин все произошло так неожиданно, а вы были готовы к такому финалу.

Конечно. Пока Дина лежала в коме, он успел подготовиться к ее уходу. Это было неизбежно. К тому же, она не ушла. То есть, для всех – да, конечно. Прекращение работы сердца и мозга, смерть.

– Да, конечно…

– Мы передвинем ваше выступление на самый ранний срок – сразу после моего вступительного слова, ваш доклад будет первым. Завтра, в десять сорок. А потом вы сможете уехать, вам предоставят машину за счет оргкомитета. Хорошо?

– Да, – выдавил Виталий. Вайцзеккер прав – нужно прочитать доклад. И сразу уехать. Никаких дискуссий, он не сможет ни с кем дискутировать, да вопросов, скорее всего, и не будет – все, наверно, уже знают, что случилось. Слухи разносятся со сверхсветовой скоростью.

Виталий поднялся в номер, положил на журнальный столик ноутбук, рюкзак бросил на пол у платяного шкафа, набрал номер доктора Пензиаса и выслушал предложение оставить сообщение. Звонить адвокату он не хотел. Повалился на постель – в одежде, только пиджак стянул, но сил не было повесть его на спинку стула, бросил на пол.

Когда Виталий открыл глаза, за окном было светло, хотя и пасмурно – тучи стояли низко и грозились пролиться дождем. Но ощущения грусти, тягости не было. Спал он без сновидений, погрузился и всплыл, утопив вечернюю тяжесть и ощущение несправедливости жизни.

Все будет нормально.

Правда, он тут же вспомнил: звонок адвоката, Дина умерла, Айша арестована, нужно заплатить залог, почему он вчера не договорился с адвокатом – наверно, совсем ничего не соображал? Почему согласился остаться и прочитать доклад?

На мобильнике семнадцать пропущенных звонков. Два – от Спенсера. Остальные – с закрытых номеров. Полиция?

Виталий поднял с пола и набросил на плечи пиджак, в номере было холодно, а спал он, не укрываясь, ноги замерзли…

– Доброе утро, – сказал он, когда адвокат ответил на вызов.

– Ночь, – поправил Спенсер. – У нас второй час. Я вам звонил после того, как получил решение судьи.

– Прошу прощения, – пробормотал Виталий, – я не сообразил…

– Мисс Гилмор останется в камере до окончания судебного разбирательства.

– Почему? Вы говорили о залоге…

– Мисс Гилмор подозревается в преступлении, по тяжести равнозначному убийству первой степени. В этом случае подозреваемый, согласно закону штата…

– Господи…

– Я понимаю, мистер Дымофф, – с сожалением произнес адвокат.