– [Пока ты спал, я коснулась тебя.]

И вот после этого я смеюсь. Точнее, сознание подсказывает мне, что я хочу смеяться. HR49502 интересуется причиной. Она анализирует, считывает поток моих данных и впервые за всё время наших дискуссий удовлетворяется полученным ответом. И поскольку отныне оболочки у меня никакой нет, HR49502 смеётся вместо меня.

Видите? Нельзя трогать призраков во время их сна. Никто ведь не знает, что ожидать, и как это всё может обернуться.

Экран включается, и появляется знакомая картинка.

Двенадцатый этаж. Богом забытая стройка. Кризис, этим всё сказано.

[Внимание!]

[Время: десять часов ноль-ноль минут и одна секунда.]

[Текущая дата: девятнадцатое сентября две тысячи сто сорок второй год.]

Смотрю в окно. Пасмурно, без осадков.

После того как мы с HR49502 стали единой программой, у меня появились новые чувства. Теперь я ощущаю скуку и постоянное желание секса. Оно настолько сильное, что я мастурбирую почти без перерыва, хоть и не совсем привычным для себя когда-то способом. Затем я скучаю. Мастурбирую. Ищу длинные продолговатые предметы. Потом опять скучаю. Вхожу в спящий режим. Просыпаюсь. Скучаю. Мастурбирую.

Так и коротаю время, бесконечно маячащее перед глазами в правом верхнем углу.

Загрузив меня, как часть своего приложения, HR49502 стала очень редко задавать вопросы и уже практически не общалась со мной. Из-за этого я испытывал ещё большую скуку и подавал команду основному программному обеспечению мастурбировать усерднее и дольше обычного.

И вот я снова скучаю.

– [Анализ невозможен], – сообщает HR49502, что становится для меня настоящим событием.

Ей оставалось неясным моё существо, каким образом я к этому пришёл, и, самое главное, почему я тогда сделал шаг.

Непонимание HR49502 вполне обосновано, ведь в ней механизм самоуничтожения не предусмотрен, а, значит, заведомо блокирован. В конечном счёте, я и сам не способен был дать внятного ответа.

– {Хочу понять!} – восклицает вирус «Curiosity», и это желание переходит ко мне.

Как я здесь оказался?

Из-за чего?

Почему?

– [Возможно, ты должен что-то предпринять], – сделала предположение HR49502.

Интересно, что же? На этой брошенной всеми стройплощадке я провёл последние сто тридцать три года, ни разу не покидая её пределов. Окружающий мир привлекал меня мало, не говоря уже о людях, которые его наполняли.

Я спешил, потому что они тоже куда-то спешили.

Я сожалел, потому что они тоже о чём-то сожалели.

Я хотел, потому что они тоже чего-то хотели.

– {Иди!} – призывает Curiosity, и я начинаю чувствовать в себе такую потребность.

– [Иди!] – призывает HR49502.

Хорошо-хорошо, только не все сразу. Я пойду, сейчас пойду.

Тело робота медленно и неуверенно поднимается. Оно подходит к разбитому окну и выглядывает головой наружу. Погода по-прежнему пасмурная, но осадков пока не предвидится.

Поворачиваюсь в сторону выхода, прохожу какое-то расстояние, и вот я стою у дверного проёма. HR49502 предупреждает меня об опасностях внешнего мира, с которыми есть вероятность столкнуться. Она рекомендует определить маршрут следования по тонким и неоживлённым улочкам, остерегаться чрезмерной влажности, а также центра утилизации робототехники и производственных отходов.

Спасибо, я учту.

Ну что, пора в путь?

Возвышаю ногу и пытаюсь сделать шаг. Да, лишь один шаг. Я должен сделать всего один шаг. Одного шага будет достаточно.

{Ну же!}

[Давай!]

Вперёд!

В тот вечер она танцевала и плясала на полную катушку, а потом плакала и ревела, что ей больно и стыдно. Мы встречались с ней только три или четыре раза, и все они оказывались примерно такими.

Любил ли я кого-то, спрашиваете? Нет, но я определенно был способен на такие высокие чувства. Сильные, горькие, беспощадные.

Я думал о времени и запланированном прыжке, а она продолжала рыдать, опустошая одну рюмку за другой.

Наверное, необходимо было что-то предпринять и что-то сделать, но… Я абсолютно ничего не чувствовал. Я смотрел на часы и возвращался обратно. Мобильник отключен и вне зоны действия.

Похороненным я должен быть где-то на центральном кладбище, если мою предсмертную записку нашли. Вполне возможно, и я бы что-то понял, прочитав её заново, но дорога к обретению смысла утрачена безвозвратно и осталась далеко в прошлом.

Мы здесь, на этой богом забытой стройке. Двенадцатый этаж. Последняя остановка и конечная станция.