Глупо, я знаю, но первое, что пришло мне на ум, был кусочек Полночного Млечного Пути. Это были мои любимые конфеты, и я умирала от голода, пропуская обед. Кроме того, мне всегда нравились обертки с пурпурно-черным фоном галактики. Не успела я представить вещь, как она появилась на дисплее стола передо мной.

Мойра заметила это сразу и засияла.

— Хорошая работа.

Я не привыкла слышать от нее комплименты и покраснела. Конфета в моей руке была твердой, и когда я сняла обертку, запах темного шоколада наполнил мой рот слюной.

Я взглянула на маму.

— Я не знаю, как сделала это.

Она отмахнулась от моих сомнений.

— Просто попробуй снова.

Я попробовала, но ничего не произошло.

Мойра сказала:

— Изменение снов работает как умная магия, но вместо того, чтобы использовать свой мозг, используй свое воображение.

— А есть разница?

— Больше, чем ты можешь себе представить. Теперь попробуй снова.

Я закрыла глаза и сделала, как она просила. Вместо визуализации конфеты я как бы представила, что я каждый день мечтала о ней. Это заняло много времени, но, в конце концов, мне удалось создать вторую конфету Млечного Пути. Те усилия, которые я приложила, заставили меня чувствовать себя, словно я пробежала марафон.

Мама погладила меня по спине.

— Не волнуйся. Это будет получаться легче, чем больше ты практикуешься и чем больше кормишься.

Она, вероятно, имела в виду это, как поощрение, но напоминание о моих обязанностях насчет кормления заставило меня захотеть бросить.

— Мы можем идти?

— Ты первая. Мне нужно выпустить мисс Ворчливые Штаны из клетки.

Я полагала, что Бетани имела право быть ворчливой, но не видела смысла спорить. Я выскользнула из сна в мое тело. К моему удивлению, Млечный Путь, который я создала, был все еще в моей руке. Я сжала пальцы вокруг него, проверяя на твердость. Он исчез.

Мама вернулась в свое тело немного позже. Она встала и подтолкнула меня к двери.

— Давай. Уходи отсюда, пока Бетани просыпается. Я улажу все неприятности.

Так или иначе, я сомневалась. Я хотела спросить ее о конфете, но Бетани открыла глаза, и теперь, вероятно, было не очень хорошее время. Я вышла из комнаты уборщицы и закрыла дверь. Через секунду я услышала громкие удары и приглушенные крики, но отказывалась беспокоиться и направилась по коридору, чтобы не слышать это. Физическое насилие было ограничено Велением, поэтому все, что они делали друг с другом, не могло быть плохим. Кроме того, мое сонное питание с Элаем быстро приближается, и у меня были свои собственные беспокойства.

Я намеревалась использовать полученные знания на практике по пути в комнату к Элаю следующей ночью, но все пошло не совсем так, как я хотела.

Мы провели еще один долгий, неловкий день, игнорируя друг друга. Когда пришло время сессии, я направилась вниз по лестнице, в фойе, только для того, чтобы найти охранников, блокирующих путь к выходу — два средневековых рыцаря, которых я называю Франк и Игорь. Они были не реальными людьми, а оживленными доспехами, такими же пустыми внутри, как и шоколадный пасхальный кролик. Они повернулись ко мне своими шлемами, нацелив на меня мечи.

— Эй, эй, ребята, — сказала я, остановившись. — У меня сессия кормления снами. Э-э-э… можно я пройду? — Обычно я не спрашивала.

Секунду они продолжали смотреть на меня. Было немного жутко чувствовать, что они смотрят на тебя, хотя у них нет глаз, только черные прорези в шлемах. Наконец, они двинулись в сторону, и я поспешила мимо них, махнув на прощанье. Я всегда пыталась быть настолько милой с рыцарями, насколько это возможно. Как Ночной Кошмар, я подумала, что это хорошая идея убедиться, что я им нравлюсь настолько, чтобы избежать любых случайных телесных повреждений, когда я пойду на сессию кормления снами. Конечно, я не была уверена, что пустые доспехи способны на такие чувства, как симпатия.

Я прошла мимо как минимум полдюжины оборотней-полицейских по пути к общежитию Элая, все они подозрительно смотрели на меня, но ничего не говорили. Я прошла через то же с рыцарями, охраняющими общежитие Элая, — усиление мер безопасности в результате убийства Розмари.

Я ожидала, что Элай будет спать, когда я приду, но он бодрствовал, сидя в кресле у окна. Комнаты общежития в Арквелле были разделены на две половины, на одной стороне кровати, а на другой жилплощадь, а между ними только хлипкая перегородка. Отец Ланса был богатым сенатором, поэтому комната была обставлена как холостяцкое жилище кинозвезды, в комплекте с огромным телевизором с плоским экраном и звуковой системой, достаточно мощной, чтобы заставить стены вибрировать.

Элай уставился на меня, как только я зашла, он выглядел настороженным.

Я ненавидела, что он заставил меня чувствовать себя неудобно.

— Привет, — сказала я, проведя рукой по своим волосам. Кудряшки так запутались, что моя рука застряла на полпути. Спокойно.

— Привет.

— Почему не спишь? — Он все так же был полностью одет в джинсы и футболку. Я оделась в свой обычный костюм для кормления снами — черные эластичные брюки, черная облегающая футболка и мягкие черные кожаные мокасины. Эта форма служит с целью сокрытия и гибкости. Его наряд служил с целью послать мне предельно ясное сообщение: он не собирался играть вместе. Супер.