Удивительное это состояние – свободный полет. Такой прилив адреналина, и такую чувствуешь в себе силу. Но уже в следующую секунду приходит паническая мысль: а вдруг парашют не раскроется? Следом вздох облегчения: все идет нормально. И снова ужас при виде того, как стропы парашюта у одного из десантников зацепились за хвост самолета и он камнем рухнул вниз.

И вдруг изумрудно-зеленая долина скатертью расстелилась перед ними, и он увидел озеро. Совсем рядом – огороженные бараки тюремных построек. Именно на территории тюрьмы они должны разбить свой временный лагерь. С неба между тем начали планировать парашюты с ящиками, в которых находится амуниция, боеприпасы, продовольствие. Все ящики окрашены в разные цвета, в строгом соответствии с маркировкой грузов. Груз нужно обнаружить раньше, чем он попадет в руки врага. Итак, первейшая задача – как можно быстрее собрать людей, увести в укрытие и вооружить их.

Сам Райнер приземлился без всяких происшествий, но некоторые из его бойцов упали на деревья. То тут, то там уже слышался стрельба, автоматные очереди перемежались с разгневанными криками людей. А еще началась пальба по парашютистам. Их отстреливали прямо в небе, как уток на охоте, и они безвольно падали вниз в столпах огня: парашюты воспламенялись легко и сразу. Красивые бравые ребята буквально пожирались огнем, превращаясь в обугленные останки еще до того, как долетали до земли. Какая наглость, возмутился Райнер в первую минуту. Разве так воюют настоящие джентльмены? Но уже в следующее мгновение вспомнил: это ведь не обычная война с ее писаным и неписаным кодексом чести. Они ворвались сюда сами, и, следовательно, их встретили так, как встречают врага.

Райнер отрывисто скомандовал бойцам укрыться в оливковой роще и в пойме пересохшей от жары речушки. Вот она, игра в кошки-мышки с врагом. Началось! Было невыносимо жарко, костюм давил своей тяжестью. Страшно хотелось пить, а он выронил где-то флягу с водой. Наверное, потерял ее, когда столкнулся лицом к лицу с английским солдатом, спрыгнувшим на него прямо с дерева. Выстрелом он снес ему половину лица – и ни капли жалости. На войне ведь так: либо ты, либо тебя. Кажется, им все же удалось прорваться за линию огня. Где-то на западе острова вовсю гремела орудийная канонада, и небо стало черным от обилия самолетов и людей. И все же с самого начала все пошло не по плану! И встретили их отнюдь не цветами, как обещал генерал, а градом пуль. Но правильно поется в их полковом гимне: «Вперед, друзья! Вперед, друзья!» Обратной дороги у них нет.

– Какой большой летит! Да от этих гадов в небе черно! – возопил санитар с характерным шотландским акцентом, помогая Пенни перетаскивать в укрытие носилки с очередным раненым.

Береговая артиллерия раз за разом взрывалась громоподобными залпами, пытаясь остановить надвигающуюся на остров чуму. Самолеты, похожие издали на больших черных ос, обрушивались на остров волнами. Сбрасывали свой смертоносный груз и улетали прочь, чтобы через какое-то время вернуться снова. Было приказано срочно перенести всех раненых в укрытие.

– Всем надеть каски! – распорядился доктор Форсит. – Вот мерзавцы, что творят! Неужели они не видят опознавательный знак Красного Креста на песке? Сестра! Немедленно убирайтесь с линии огня!

Пенни сделала вид, что не расслышала приказа. В такой канонаде это не удивительно. К тому же она была занята. Помогала переносить раненых из-под навесов в траншеи, которые в спешном порядке копали неподалеку. Накануне ночью она специально обошла территорию базы в поисках места, где можно было бы спрятать больных в случае опасности. Пожалуй, самое подходящее – это воспользоваться несколькими пещерами, которых полно в прибрежных скалах.

Но доктор Эллис лишь пренебрежительно отмахнулся от ее предложения:

– Вы видели, что там творится внутри, сестра? Сплошная грязь и антисанитария! Я бы не рискнул поставить в эти пещеры даже собственную лошадь!

– Зато там темно и прохладно! – упорствовала Пенни. – А грязь можно убрать! И уж там раненые точно будут защищены от прямых попаданий снарядов.

Напрасно старалась! Кто станет слушать простую медсестру?

– Хорошо! Не хотите переносить раненых в пещеры, давайте хоть перенесем туда медикаменты и прочие запасы. Я обнаружила четыре пещеры в очень сносном состоянии. Лучше ведь, чем хранить все это под тентами, простреливаемыми с воздуха.

– Вы только взгляните, что делается! – Эллис указал рукой на запад. Сотни красных, желтых, зеленых парашютов красиво планировали в воздухе, плавно приближаясь к земле.

– Да их там как саранчи! – отозвался Форсит, оторвавшись на секунду от раненого.

Пенни тоже посмотрела в сторону моря. Легкие планеры скользили над самой поверхностью воды, то ныряя в волны, то взмывая ввысь. На берегу полыхали огнем разбомбленные здания, и нескольких парашютистов взрывной волной затянуло в эти огненные воронки. Вот полыхнул один из планеров, но прежде, чем рухнуть в море, он успел сбросить людей вниз. Парашютисты приводнялись под шквальным огнем береговых батарей. Тех же, кто добирался до берега, уже встречали с оружием в руках. Стреляло все, что могло стрелять, но с каждой минутой их становилось все больше и больше.

– Что будет, если они все же захватят остров? – спросила Пенни, не обращаясь ни к кому конкретно, но никто не ответил.

Между тем совсем недалеко от них, на прибрежной отмели завязалась рукопашная схватка. Дрались с остервенением, жестоко, не разбирая, кто жив и кто ранен. Последних добивали с особым равнодушием, словно скот, приготовленный к забою. Пенни, давшая когда-то клятву сестры Красного Креста помогать всем раненым, независимо от того, свой ли это или вражеский солдат, лишь зажмурилась и в ужасе отвернулась от творящейся на ее глазах дикой расправы. Что они делают? Ведь эти мальчишки – чьи-то дети, мужья. Они всего лишь исполняют свой воинский долг. А что, если бы на месте одного из них оказался ее брат Зандер? Но времени на раздумья не было. Санитары укладывали всех раненых прямо на берегу, всех подряд, не разбирая, кто есть кто. Некоторые парашютисты были без сознания от полученных тяжелых ран, другие – будучи жестоко избитыми местными жителями. У кого-то были сильнейшие ожоги, кто-то ослеп. Совсем еще мальчишки, некоторые даже плакали, боясь, что их расстреляют на месте без суда и следствия. Эллис и Форсит работали не покладая рук и не разбирая, кто свой, а кто чужой. Они просто спасали всех, кого еще можно было спасти.