Вечно это длиться не могло. Бондарев прекрасно понимал, что не сейчас, так чуть позже, с ней придется познакомиться. Но именно сейчас, в данную минуту, ему требовалась передышка, чтобы проглотить горькую пилюлю судьбы, переварить ее и успокоиться. И тогда уже можно будет жить дальше.

Главное, чтобы эта незнакомка прочувствовала ситуацию и не сделала раньше времени первый шаг. С одной стороны, Бондарев вполне мог на это рассчитывать, зачем ей лезть к незнакомому человеку, да еще явно к начальству? Но с другой стороны, «начальство» выпало из общей массы, заскучало, и радушная хозяйка была просто обязана что-то предпринять. Именно этого преждевременного радушия и опасался Бондарев.

И не напрасно.

– У нас гости? – прозвучало за спиной.

В принципе, майор мог бы не реагировать, сделать вид, что не услышал вопроса. В ребячьем гвалте расслышать что-либо было непросто. Но Дениса вдруг словно пригвоздило к земле невидимой, но мощной молнией, и он понял, что «сделать вид» не в состоянии, как не способен дышать под водой. Более странных ощущений Бондарев не испытывал, наверное, никогда в жизни… после Пандемии. В жизни прошлой, в которой он был молодым, эмоциональным, восприимчивым, а потому имел замечательную способность удивляться, восхищаться, даже восторгаться и так далее, нечто похожее он все-таки испытывал, когда впервые увидел будущую жену. Свою, настоящую Юлю. Вернее, услышал ее голос – неповторимый, волшебный и сразу, с первых же звуков какой-то родной. Бондарева тогда тоже будто бы прошило током.

Но ведь и сейчас он лишь услышал короткую фразу и его словно пронзило насквозь!

«Что пронзило-то, какая такая молния? Слова, голос, интонации?»

Бондарев медленно, словно преодолевая сопротивление атмосферы, которая стала вдруг чересчур плотной, обернулся и уставился на женщину.

Денис смотрел на незнакомку во все глаза, подмечал удивительные детали – разрез глаз, наклон головы, едва заметный шрамик над левой бровью – в точности, как у его Юли! А главное, этот взгляд! Такой был только у Юли Бондаревой, но… это было раньше. Теперь вот нашлась еще одна женщина с таким же завораживающим взглядом. Будь майор Бондарев чуть более легкомысленным, не храни он надежду на встречу с женой, он мог бы – чисто теоретически! – и приударить за этой загадочной и волнующей красоткой. Ведь она полностью соответствовала понятиям Бондарева о женской красоте, обаянии, шарме и… что там у них еще? Но Денис, как тот вымышленный герой-варвар, хранил верность своей избраннице, хотя и понимал, что найти ее почти невозможно.

Короче говоря, шансов незнакомке Бондарев не дал, пусть и очень хотелось. Отвел взгляд, встряхнулся – огорчение его, наконец-то, отпустило – и снова взглянул на женщину, но теперь с любезным равнодушием, как на очередное гражданское лицо, с которым формально «рад познакомиться».

– Здравствуйте, – для полноты картины Денис обозначил дежурную улыбку. – Майор Бондарев, Денис, Армия Возрождения.

– Очень приятно, – голос у незнакомки почему-то вдруг немного сел, сделался низким, но остался приятным и даже волнующим… для тех, кто еще умел волноваться. – Юля… Чернова.

То, что фамилия майора не вызвала у Юли особого интереса, было очевидно. То есть она тоже смотрела на Бондарева как на незнакомца, хотя и с интересом. В завершение этого странного знакомства не хватало банальной фразы: «Мы с вами нигде не встречались?» Но ни Бондарев, ни Юля Чернова ничего подобного не сказали. Просто еще раз встретились взглядами, и тут майора будто бы в дополнение к удару током окатили кипятком. Какой вдруг «клапан» сработал в глубине сознания, Бондареву было неведомо, но именно благодаря этому Денис вдруг понял, что видит и осознает не одно и то же. Да, перед ним была малознакомая женщина по фамилии Чернова. Но при этом она… никакая не Чернова, черт возьми! И это Бондарев знал точно. Как то, что именно Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот.

«Озарение» казалось бредовым, никаких объективных предпосылок для такого вывода у Бондарева не было, но майор все-таки решился сделать этот вывод. Почему? Наверное, сработала интуиция, и ее тут же поддержал профессиональный опыт. Он без предупреждения и разрешения хозяина вдруг взялся выстраивать логическую цепочку.

«Все та же уловка номер двадцать два, – заметались в голове мысли. – В деревне все теперь Черновы. Причин много: и своего рода отметка о принадлежности к «клану», чтобы не трогали кочевники – ведь местные банды в курсе, что «Черновых» крышует Лютый, и чтобы дети чувствовали себя одной семьей. Так что фамилия наверняка липовая. Это не значит, что настоящая фамилия у нее Бондарева, но…»

Майор мог бы размышлять и дальше, но тут рядом с Юлей появились несколько ребят разного возраста. Самой младшей девчушке было годика три, и она сидела на руках у самой старшей, наверное, уже восемнадцатилетней воспитанницы. Еще трем девочкам и двум пацанам было лет по двенадцать-тринадцать, и все они с интересом уставились на Бондарева. А он на них. Но не на всех, а только на одного мальчишку и одну девочку. Они были похожи, как брат и сестра. А учитывая, что на вид они одного возраста, это были не просто брат и сестра, а… двойняшки!

Бондарев хотел проронить «привет», а затем задать, наконец, мучивший всю дорогу от Волчанска до Черновки вопрос: «Вы Маша и Миша?», но вдруг понял, что голосовые связки перехватило и он может лишь просипеть нечто невразумительное на змеином языке. Улыбка, которой Денис попытался заменить приветствие, тоже получилась какая-то вымученная. Но дети не обратили внимания на эти проблемы, они таращились на Бондарева, изучали, буквально пожирали взглядами, словно пытаясь что-то вспомнить. И Денис отвечал им тем же. Ведь это вполне могли быть его двойняшки! Возраст подходил, а то, что Бондарев их не узнавал… прошло девять лет! Тогда они были малышами, а теперь – почти подростки. Денис мог бы попытаться найти в детях собственные черты, но его дети всегда больше походили на Юлю, чем на него. Вот и эти ребята походили на свою маму… если она, конечно, для них настоящая мама.